Дмитрий Емец - Шныр. Седло для дракона

Философия жизни у Макарыча была простая, но прочная. Даст Бог много сил – буду работать много. Даст мало – буду работать сколько смогу. Пойдет дождь – намокну. Выглянет солнце – обсохну. Но все равно буду радоваться, даже если завтра меня должны казнить. А все остальное трын-трава.

Неведомая радость Макарыча как-то непонятно передалась Родиону, и его недовольство жизнью, его жалость к себе, его задавленная жажда удовольствий на время отступили. И вот поэтому Родион был сейчас почти добрый и даже известие о похищении Афанасия воспринял спокойно, без желания все крушить.

В сложную маскировку с ползаньем по траве Ул с Родионом играть не стали, а затесались в опоздавшую кучку знакомых вендов. Венды тесной группой бежали по аллее.

– Чего такие мокрые? От метро, что ли? – спросил у них Родион.

– После тренировки решили поразмяться, – пропыхтел один из вендов.

– А тренировка где?

– Да на «Черкизовской».

Ул хмыкнул. От «Черкизовской» до «Гоморры» было километров двадцать.

– Двадцать два восемьсот! – сказал один из вендов. – Что такое двадцать два восемьсот? Так, чисто жирок согнать!

Приятель дал ему пинка, чтобы он поменьше болтал, побольше бегал, и венд помчался догонять группу, к которой теперь присоединились и Ул с Родионом.

Не задерживаясь на парковке, они сразу свернули туда, откуда уже доносился нетерпеливый гул толпы. Четверо берсерков, стоявших на аллее и проверявших приглашения, преградили им дорогу. Один поигрывал алебардой, другой – шестопером, у двоих были стандартные легкие топорики. Первый же из вендов, приостановившись, выбросил вперед руку. На том самом месте, где у Кузепыча было вытатуировано «КУЛАК», у венда синело слово «БИЛЕТ».

Берсерки расступились, вместе с группой пропустив и Ула с Родионом. Площадки для боев были устроены прямо между деревьями. Одна – для групповых боев, другая – стандартный боксерский ринг. Вокруг площадок в большом количестве были расставлены легкие походные креслица. Никаких иных удобств для зрителей не предусматривалось.

– Напрасно они стулья складные поставили! Ими драться хорошо! – сказал Ул.

– Этими-то? – презрительно отозвался Родион. – Да от такого стульчика никто и не покачнется! Пустотелые трубки и пластик. А вот от того кресла – да!

И он показал на огромное деревянное кресло с высокой спинкой, приготовленное для кого-то из начальства. Кресло было такого веса, что несший его берсерк через каждые два-три шага ставил его передними ножками на землю и отдыхал.

– Таким креслом нужно впятером драться, – сказал Ул, и на этом теоретическая часть беседы завершилась.

Незадолго до одиннадцати прибыл Гай, а с ним Тилль, Белдо и Долбушин. Их появление не осталось незамеченным. Задиристые пнуйцы мрачно смотрели на шествующих мимо них ведьмарей. У многих так и чесались кулаки, как, впрочем, чесались и арбалеты у берсерков охраны Гая, так что все ограничилось взглядами и демонстрацией отношения.

Проигнорировав парадное кресло, Гай опустился на складной стул рядом с Тиллем и Долбушиным и подал судье знак начинать. Судья – бодрый, круглый, с лицом, точно составленным из двух котлет и огурца (огурцом был нос, а котлетами щеки), – выкатился на ринг и закричал в рупор:

– Внимание! Начинаем состязание, известное как бои вендов! Цель боев – выявление сильнейших в групповых боях и боях один на один. Согласно правилам, победитель остается на ринге и ждет, не бросит ли ему вызов кто-нибудь еще. Использование топоров, кинжалов, шнепперов, предметов с двушки запрещено, однако допускается применение несложной магии.

Проорав все это без надежды быть услышанным, поскольку шум стоял страшный, судья махнул рукой, показывая на площадку для групповых боев, где уже выстраивалась шестерка берсерков. Против нее встала шестерка пнуйцев. Мощные берсерки надеялись на легкую победу, однако жестоко ошиблись. Один на один они, конечно, раскатали бы пнуйцев, но группа – дело другое. Более привычные к групповому бою, пнуйцы не сражались сразу со всеми, а всей толпой выбирали себе одну жертву. Двое повисали на ней, сковывая движения и лишая возможности сопротивляться, а остальные, пуская в ход ноги и кулаки, довершали начатое. К моменту, как берсерки попытались сорганизоваться, они уже потеряли троих. Вскоре и последний берсерк рухнул, и пнуйцы перебросали бесчувственные тела через канаты.

– Победили? Ну и молодцы! А мы против них четверочку выставим! Пусть у них даже перевес будет! – сказал Гай и выпустил против пнуйцев одну из сводных четверок.