Игра отражений (СИ)

Через час он сдался: лучше стыд, чем смерть от морской болезни. Кажется, немного штормило, и корабль раскачивался сильнее, чем он мог выдержать в женской ипостаси. Так что волей-неволей пришлось возвращаться. Кристиан решил, что ему скучно в одиночестве смотреть на волны, и пошел проведать Бекки. В каюте, отведенной для нее, обнаружились все трое слуг: кажется, Анхель собирался соблюдать хоть минимальные приличия, используя Уолтера, как «меч чести». Хотя сплетникам хватило бы зрелища того, как Бекки, невнятно причитая, полуобнаженной валяется на койке, а сагранзец колдует над маленькими круглыми сосудами, каким-то образом прикрепляя их к ее спине.

— Э-э-э…, а что вы делаете? — удивился лорд Сент-Клер, ни разу еще не видевший, как ставятся банки.

Анхель объяснил.

— А у вас не в ходу такие средства, дон Кристиан?

Кристиан покачал головой, пожелал Бекки скорейшего выздоровления и выразил надежду, что лечение поможет ей:

— Если это тебя утешит, малышка Бекки, у леди Сент-Клер тоже морская болезнь, а при ее зеленых глазах оттенок кожи становится вообще чудесно-изумрудным.

— О-о-о, мои соболезнования… ай!.. леди Кристине. Ай! Да сколько ж можно?!

— Еще три, и все. Потерпи, красотка.

— Пятнистая буду, как жаба!

— Ну, а кто видит твою спину под платьем? — резонно возразил Кристиан.

— Никто не увидит, но мы втроем будем знать, что там синяки, — упрямо насупилась девушка, сразу став совсем ребенком. Простуженным, да еще и страдающим от качки. Хотя средства Анхеля все же помогали.

— Синяки пройдут, — Кристиан и уговаривал ее как ребенка. — Они же не навсегда.

— Только потому и не визжу, — призналась Бекки. — Хотя это немного больно и страшновато поначалу. А еще этот отравитель обещал насыпать мне в чулки горчицы! — наябедничала она на Анхеля.

— Не в чулки, а в теплые носки, чтоб прогрелись ноги, — открестился тот.

— Ну, думаю, что вряд ли Анхель что-то сделает тебе во вред. И потом, разве ты не хочешь приехать в Сагранзу уже здоровой? Или ты решила заразить еще и меня, чтобы мы дуэтом чихали и кашляли на гостеприимных хозяев?

— Ой, нет, милорд, конечно же, нет!

— Тогда не хнычь, как дитя. Потерпи, скоро выздоровеешь.

Бекки уткнулась в подушку, решив, что немного потерпеть все-таки стоит. В самом деле, плохо будет приехать больной.

— Пойду прогуляюсь, — Кристиан направился к двери. — Полюбуюсь на море.

— Только осторожнее, дон Кристиан, — вскинулся Анхель, гасивший лучину. — Шторм довольно силен, это просто «Королева Августа» так велика, что качка почти не чувствуется.

— Обещаю, что меня не смоет в объятия стихии, — отозвался лорд.

Но, стоило сделать шаг за дверь, отсекавшую от коридоров первого класса верхнюю палубу, как он пожалел о своих опрометчивых словах. Было холодно — мгновенно замерзли руки и лицо, застучали зубы. И мокро — через леера то и дело перелетали пенные брызги.

— Ладно, утренний моцион отложим до лучших условий.

— Кристо! — навстречу почти бежал Доминико, на лице сагранзца была тревога. — Ты сумасшедший! Собрался познакомиться с… обитателями глубин сам?

— Нет, что ты, я ведь даже не вышел на палубу.

— Море непредсказуемо, Кристо. И ты замерз. Идем немедленно, я прикажу подать горячего чаю и твоих любимых пирожных.

— Откуда здесь мои любимые миндальные пирожные? — удивился лорд, следуя за женихом.

Тот только усмехнулся: за деньги даже среди моря может отыскаться и миндаль, и все прочее, что требуется для приготовления пирожных, а кок — совершенно случайно — может пустить одного из пассажиров в свое царство котлов и поварешек. Ненадолго.

Кристиан сразу вцепился в пирожное.

— М-м-м, божественно. Обожаю миндаль.

Похоже, придется Валенсо тоже кое-чему поучиться у Уолтера, подумал Доминико, в очередной раз подливая жениху в чашку крепкий терпкий напиток и укрывая его плечи одеялом. Кристиан, поглощающий любимое лакомство, жмурился, слизывал крошки с губ, и вообще выглядел очень довольно. Доминико вспомнил: так иногда выглядела мама, когда отец делал ей какой-нибудь милый сердцу, пустячный сюрприз, ничего не стоивший герцогу Саматти, но дорогой ей, как напоминание о чем-то в прошлом.

— Доминико, а ты почему не ешь? Тебе не нравятся пирожные? — спохватился Кристиан.

— Нравятся, но эти были приготовлены специально для тебя, — улыбнулся юноша. — Хотя я предполагал вручить их тебе после завтрака, а не вместо.

— Я поделюсь, я же столько не съем.