Игра отражений (СИ)

— Родич! Вот сразу узнаю!

— Эгэй, да неужто это тот самый малыш Кристиан? — Уилл поспешил сойти с крыльца и открыть двери кареты, откидывая лесенку.

— Малыш? Если только с тобой рядом, медведь.

— Йети. Меня тут все так зовут, — хохотнул капитан МакТавиш. — Амалия, детка, и ты к нам! И Рей! Вот счастье-то Эдме будет. А это кто такие красивые? Крис, представишь?

— Мой супруг Доминико, наши дети, Миель и Люциан. А это Элиа, их телохранитель. И Джоанна, наша няня и камеристка.

Доминико протянул руку, достаточно легко выдерживая костоломное рукопожатие моряка. Усмехнулся, сверкнув глазами:

— Наслышан о вас, капитан МакТавиш.

— А кто эта прекраснейшая дама? — Кристиан углядел девушку, выскочившую навстречу.

— Эдме, наша с Виком жена, — представил ее Уилл. — Но знакомиться будем в доме. Прошу, дамы, господа. Ветер нынче с моря и достаточно холоден для начала осени.

Кристиану в доме весьма понравилось.

— Уютно. И тепло.

За четыре года дом обзавелся гостевым крылом, к которому вела крытая галерея, травяным садом и несколькими хозяйственными постройками. Остальное осталось неизменным: уютная гостиная, над камином в которой висел портрет последнего из баронов Хантингтон, кухня, столовая, в которой устраивались есть только тогда, когда в доме были гости.

— Папа, смотри, кошка!

— Мрра?

Королева, покой которой уже год был смущен присутствием в доме ребенка, узрела еще троих маленьких людей и распушилась, как шар.

— Мр-р-рш!

— Кажется, она не в восторге от детей.

— Ревнует, — хихикнула Эдме. — Она долго была единственной, с кем возились и кого тискали и ласкали. Теперь с трудом привыкает к тому, что есть еще кто-то кроме нее.

— Ничего, она полюбит ребенка.

— Скорее, привыкнет к нему. Она ведь Королева.

В гостиной, где дети на удивление чинно расселись, с любопытством осматриваясь, Уильям внимательно оглядел брата.

— Я не изменился, — хохотнул Кристиан. — Не в этом теле, знаешь ли.

— А еще детей не планируете? — добродушно поинтересовался Уильям.

— Ни в жизни, — отрезал Кристиан, скрипнув зубами.

Доминико сжал его ладонь. Когда Кристо так говорил, он начинал испытывать иррациональную вину. Ну и просто было неприятно. Нет, он понимал, что Двуликому пришлось пережить не самое легкое время в женском облике. Но такие слова ранили, будто дети — это что-то ужасное, а он — чудовище, по вине которого они вообще появились на свет. Кристиан погладил его руку кончиками пальцев, одарил светлой улыбкой.

— Знаешь, все же изменился, — хмыкнул Йети. — Сразу и не заметно, но ты стал поспокойнее, вроде.

— Да я никогда особо бойким и не был.

— Я не о том, Крис, совсем не о том. Ты рассказывай, как живете, у муженька твоего, гляжу, не то, что слов, снега зимой не допросишься.

— Неплохо живем. Я почти отвык от Островов, — Кристиан вздохнул.

— Так вы не собираетесь тут жить? Ну, да, в Сагранзе же тепло и цивилизация, не то что у нас тут, замшелые традиции и болота.

— Уже не такие замшелые, — подал голос Нико. — Постепенно расшевелят и эту тихую гавань.

— Вот, навещаем родственников, знакомимся, — усмехнулся Кристиан.

Эдме и слуги подали ужин, всех пригласили в столовую. После ужина дамы, прихватив детей, удалились в комнату хозяйки, любоваться вышивкой и, конечно же, сплетничать о своих мужчинах, вернее, хвастаться ими, а оные мужчины переместились в кабинет, пить односолодовый виски за приятной беседой. Там Кристиан с упоением рассказывал о Сагранзе, о виноградниках, о теплом климате. Не забыл упомянуть и то, каким успехом пользуется дама Кристина. Своими научными достижениями он гордился, и по праву.

— Я планирую издать монографию, посвященную Островам и их легендам, так что, пока мы здесь, буду трясти вас и требовать все байки, которые только помните.

— Этого добра у нас хватает, — согласился Уильям. — Никогда б не подумал… Моя милая сестрица — и вдруг очаровывает ученых сухарей.

Кристиан зашипел, как уголек под каплями воды. В последнее время он отчего-то весьма резко и негативно реагировал на упоминание своей женской ипостаси кем-то другим, лишив любимого супруга счастья лицезреть себя в этой форме. Доминико пытался узнать, в чем причина такой немилости, но отступил, опасаясь спровоцировать ссору. И, признаться, успел соскучиться по милой и нежной Кристине.

— Ну-ну, — только посмеялся Уильям. — Не кипятись, а то весь на пар из ушей изойдешь.

Кристиан фыркнул. Это Доминико мог не понимать, отчего его так трясет. Сам же он прекрасно отдавал себе отчет, что просто никак не может решиться на то, что было обещано уже очень давно. Почему именно сейчас он начал об этом думать чаще? Вот это и для него самого оставалось загадкой. Он думал, что на Островах решимости прибавится — куда там. Хотелось цепляться за одеяло каждую ночь. Доминико не настаивал, но Кристиан понимал — так дальше продолжаться не может. Он не должен лишать супруга инициативы в постели, а раз принимать женскую ипостась во время соития ему претит, стоит решаться. По правде говоря, он просто боялся снова забеременеть, ведь во второй раз это может случиться с гораздо большей вероятностью. Может быть, этой ночью получится преодолеть страх.