Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Алёна

– Старуха давно ищет себе наследницу. Дай Бог, чтобы нашла. Но не преувеличивайте. Она замечательный костоправ, по позвонкам и дискам была просто уникум. В отличии от Касьяна вставляла диски аккуратно, без тряски и дёрганий. Если передаст девочке свои способности, нашим радикулитчикам очень повезёт.

– Нет, Вера Ивановна, есть подозрения, что она… они вылечили, или пытались вылечить соседок по палате.

– Это не её специализация. Да и сами знаете, как излечивается такое заболевание. Хотя, вид у них сегодня торжествующий. Хорошо, посмотрим. Как часты у них приступы?

– Ночью и сегодня утром не было.

– Это не показатель. Подождём. Пока лечение - прежнее. И ещё вот что. Лаборатория чудит. До сих пор анализа крови не сделали. Проследите лично.

Так что первый опыт Алёны не вызвал ненужного ажиотажа. После она кинулась, было, на помощь санитаркам, но те испуганно зашикали и замахали руками. Карапет чуть ли не за руку сводил её на уже становившуюся традиционной процедуру взятия крови, а после завтрака девушка закончила поход по "необязательным" врачам типа окулиста, стоматолога и кое - кого ещё.

Затем они с Даниловной сидели на излюбленной ими лавочке и девушка осторожно, совсем маленькими порциями пила дневные, более яркие и более насыщенные лучи солнца.

– Ах, как хорошо! Спасибо, что научили! Это что, я теперь могу вообще не есть?

– Думаю, есть придётся. Всё-таки тебе ещё расти надо. Поправляться. Вон худоба какая. А на одном солнышке не вытянешь.

– Скажите, а ваша дочка тоже вот так могла?

– Могла. Но не сразу. Она уже постарше тебя была, когда всё проявилось. - Ростова замолчала. Было видно, что ей тяжело вспоминать о дочери.

– Мамочка! - прервала молчание Алёна и бросилась к началу аллейки, где появилась щупленькая фигурка матери и обоих братцев.

– У тебя мать очень хорошая. Добрая. Я наблюдала. Только какая - то… несчастная она. Тень на ней нехорошая. Ты бы берегла её. Смотрела за ней больше. А как отец?

– Он добрый. Пока не выпьет.

– И сильно пьёт? Ну, ничего. Ты сможешь вылечить.

– Правда?!

– Да, доча моя лечила. А сегодня, если ты не против, мы с тобой пройдёмся в соседнюю палату. Там…

– Нет! - перебила её девушка. Нет!

– Ты устала? Или…

– Никаких соседних палат. Никого, Даниловна, пока не… помогу Вам.

– Поздно мне уже. Да и жизнь моя прожита.

– А кто мне обещал помогать? Меня учить? Всё. Ложитесь. Только подсказывайте, если что.

– Здесь я не подсказчик. Дочка говорила, что сама видит. И отсекает понемногу.

– Хорошо, я попробую. А соседки не проснуться?

– Сейчас. - Старуха прошлась к каждой из спящих потом вернулась.

– Всё. До утра будут спать крепким сном. Это я ещё умею.

Алёна протянула над старухой руки. У девушки увиденное ассоциировалось, как большая черная паутина с многоногим пауком в центре. Паутина была ядовитой и обжигала при каждом прикосновении.

"Отсекала понемногу" - вспомнила она и взялась за дело. Женщины терпеливее переносят боль, и Алёна не стонала, не всхлипывала, только слёзы текли из закрытых глаз. Когда, где-то через час, девушка изнемогла, и волшебное сияние её рук погасло, старуха подвела её к окну, к лунным лучам.

– Бедненькая, изводишься. Может, перестанешь, внучечка?

– Нет, Даниловна. Я взялась, я закончу. Я смогу. Вот, попью только - впитывала девушка серебряный свет. - А Вы пока расскажите что. Вы про себя тогда начинали.

Так они и провели ночь. Девушка терзала раковую паутину, а в перерывах старая Ростова рассказывала о своей удивительной жизни. В ней было много чего. Но в основном - мать, лес и дочка.

– Завтра придётся ещё… Не могу… - прекратила ближе к утру лечение девушка.

– Конечно, милая, конечно. Пойдём, проведу. И лежи, отдыхай. Я скажу, чтобы не тревожили.

Вновь проводивший обход по причине догуливания другими врачами отпусков Карлуша, выслушал просьбу Даниловны благосклонно.

– Опять ночью ведьмарствовали? - пошутил он.

– Я думаю, что этих двух соседок можете выписывать. Больше они к вам не попадут. Разве что в роддом теперь. Вот такое " ведьмарство".

– Ну, хорошо. Что она может? - решился врач.

– Всё! То есть, исцелять - практически всё. Вот и у нас в палате, думаю, начнётся. Уже сегодня начнётся. Так что, если интересуетесь, поднимитесь.

– Есть разговор, Даниловна.

– Личный? До послезавтра девушка занята.

– Но поговорить-то можно?

– Давай тогда со мной, - предложила старуха и они зашли в ординаторскую.