Вадим Булычев - Капитан Брамы

— Стражи не допустят нашей гибели, — заверил Капитан.

— Да, жалко Брата, такой прекрасный народ гибнет ради нас. Неужели этот союз так важен…

— Друзья, отдохнули? — перебил меня появившийся Пестрый, — он ненадолго отходил в сторону, чтобы мысленно связаться со своими.

— Обходим холмы и идем на юго-восток. К Истоку. Поющая Коса уже рядом.

Со стариковским кряхтением поднялись и двинулись дальше, за Пестрым. Теперь холмы были от нас постоянно по левую руку, лес — по правую. А прямо, уже недалеко, нас ждало безбрежное море.

Море…

Я ушел в воспоминания. Вспомнился день прибытия на эти земли. Ранняя весна, голые поля и лесопосадки, стаи чаек, запах моря и вспаханной земли…

Гномы появились внезапно. Выскочили из-за кустов, буквально в тридцати шагах от нас. «Духовных воинов» Василия было, кажется, раза в два меньше, чем мы видели на поляне, перед катакомбами. Однако это служило слабым утешением.

Гномы выглядели весьма устрашающе — огромные топоры наперевес, почерневшие лица и маленькие, сверлящие нас глазки, горящие азартом охоты.

Важный рыжебородый гном поднял руку:

— Стоять, бесо-о-поклонники! Покаяние или смерть! — и гном устрашающе взмахнул топором.

Шедший впереди нас Пестрый остановился, так же, как и гном, поднял руку и приложил ее к сердцу:

— Сыны гор, послушайте меня, а потом можете убить. Мы нашли вашу священную пещеру! Вы ведь именно ее искали. Вспомните!

— Вот оно что, — зловеще проговорил рыжебородый, — пе-е-ещера. Да, демон, иска-а-ли, когда были бе-е-сами, язы-ы-чниками. Но те-еперь мы не бе-е-сы! Мы воины гро-о-зного царя. И вам, де-е-ти сатаны, не вернуть нас обратно! Да, не вернуть! Мы убьем ва-а-с, как вра-а-гов нашего спа-а-асения.

Дальше все напоминало кошмарный сон. Рыжебородый вскинул топор и страшным голосом прокричал:

— Каза-а-дуб!

— Каза-а-дуб! — закричали остальные гномы и кинулись на нас.

Пестрый обратил к нам свое белое, словно из бумаги, лицо:

— Бегите, бегите на юго-восток, к Истоку!

— Но… ты! — крикнул Капитан.

— Обо мне не думайте, — Пестрый ловко увернулся от топора, — бегите!

Я увидел летящего прямо на меня страшного черного гнома, с полуоткрытым оскаленным ртом. Липкая волна ужаса, почти как в Могильниках, сковала мне ноги.

Я увидел свою смерть, — не спеша, неотвратимо, словно в замедленном кино, она заносила топор для смертельного удара.

В это же мгновение возле меня возник Белодрев. Он кинул золотистый шарик. Гном резко развернулся, выронил занесенный для удара топор и с криком кинулся в лес.

— На Косу! — сказал Белодрев, — только там наше спасение.

Дальше произошло самое страшное. Кто-то из гномов метнул странно изогнутый топорик, прямо в спину Белодреву. Раздался хруст, словно сломали дерево. Белодрев свалился на землю. Его спина окрасилась кровью.

На поляне появился Клен. Он стал метать золотистые шарики в гномов. Пестрый присоединился к нему. Рой золотистых шариков чем-то напоминал пчелиный. Шарики бешено носились над головами гномов и еле уловимо для уха звенели.

Гномы вели себя так, словно на них действительно напал рой диких лесных пчел: они кричали, махали руками, бегали по поляне. Под конец бросив свои боевые топоры, скрылись в лесу.

Пестрый и Клен сразу же кинулись к убитому стражу. Следом мы. Гибель Белодрева, нашего мудрого вожатого, вывела нас из оцепенения.

Белодрев лежал лицом вниз. Капюшон был откинут. Виднелась длинная, совершенно белая прядь волос, такая же белая борода. Лицо погибшего было совершенно спокойным, казалось, он спит. Если б только не страшные сгустки крови, что еще толчками выходили со спины.

Пестрый и Клен жалобно вскликнули, на своем птичьем наречии; Пестрый упал, обняв Белодрева. Капитан встал на колени и закрыл ладонями лицо:

— Столько жертв, столько нелепых смертей, — сказал он, — все ради нас; неверного, забывчивого человеческого племени — зачем?!

Было безумно жаль нашего доброго Белодрева:

Как же все чудовищно и нелепо… — По моим щекам текли слезы.

Клен повернул к нам свое бескровное вытянутое лицо, обрамленное каштановыми волосами:

— Нет, наши жертвы не напрасны, — сказал он. — Белодрев с нами. Он просит нас во что бы то ни стало достичь Косы и Истока. Во что бы то ни стало! Бежим!

Последнее было сказано вовремя. На поляне появилась вторая группа гномов, что тащила Гришку. Верней, уже не тащила, а вела главного гнома под руки. Гришка медленно приходил в себя.