Морган Родес: Алый кинжал

— Не слушай, — тихо обратился к Каре Магнус, шагая рядом с ним. — И, что бы ты ни увидела, никак не реагируй на это, потому что это может вызвать его тревогу. А ведь нам не надо, чтобы он привлёк кого-нибудь из своих товарищей, правда?

Она ответила ему только коротким согласным кивком.

— Отлично.

Фрэнсис довёл их до конца коридора, после направился в следующий ход, вниз по лестнице, углубляясь в подземелье.

— Здесь, — он указал на одну из железных дверей.

— Открывай, — приказал Магнус.

Он вынул из-за пояса связку ключей, выбрал нужный, вставил его в замок, провернул, с громким скрипом сдвинул задвижку и открыл дверь.

Внутри камеры — она была не намного шире, чем четыре-пять шагов, — сидел мужчина. Он прижимался спиной к стене, его лицо было грязным и покрытым шрамами, длинная борода казалась поседевшей, а глаза — пустыми.

Кара направилась к нему, но Магонус схватил её за руку, останавливая. Лицо его превратилось в обыкновенную маску.

— Он пойдёт с нами, — обратился Магнус к стражнику. — Я официально прощаю ему все его преступления.

— Ваше Высочество, но помиловать может только само король…

Здесь был только один стражник. Только один свидетель, но где-то, возможно, есть и другие.

Но что он собирался сделать? Убить его? А ведь Магнус в своей жизни никогда никого не убивал. Кара не ошиблась — но не в том, что у него были такие отвратительные боевые навыки, а в том, что он не собирался убить стражника только ради того, чтобы убрать его со своего пути.

У принца были и другие способы, с помощью которых он мог получить то, что хотел.

— Скажи мне, Фрэнсис… Может ли прекрасный, почётный, столь верный стражник, как ты, быть подкупленным и освободить заключённого, о котором, несомненно, забыли все, включая и самого короля? — медленно выговаривая каждое слово, спросил Магнус.

— Ваше Высочество? — Фрэнсис казался шокированным, но сквозь это просматривался и интерес.

… Прошло не так уж и много времени, и Кара с Магнусом покинули темницу, осторожно ведя вперёд Калума Столо. Он шёл медленно, шатко, не проронил ни единого звука. Не сказал ни единого слова. Но он всё ещё мог ходить, и уже это Магнус принимал за хороший знак.

Магнус сопроводил их в деревню в двух милях от дворца, ту, где когда-то встретил их впервые. Он редко бывал здесь, тем более, один, но это утро стало исключением.

Кара наблюдала за своим отцом, осторожно убирая седые волосы с его лба.

— Папа, ты слышишь меня?

Магнусу не хотелось просто так уходить, по крайней мере, не сейчас. В конце концов, то, что он узнал о Каре и её отце за такой короткий отрезок времени, заставляло его узнать, не было ли всё напрасным. Ведь если мужчина обратился в безжизненное существо, вина его за ту ночь никуда не пропадёт. И эти кошмары… Сколько лет он мечтал перестать видеть те жуткие картины по ночам!

Он смотрел на лицо человека, застывшего в тени домов. Только что открылась пекарня, и вонь от отца Кары, просидевшего десять лет в темнице, заглушалась запахами свежеиспечённого хлеба.

— Вы слышите нас, Калум? — тихо спросил Магнус. — Мне жаль за ту ночь. Мне действительно жаль.

Калум моргнул, коротко качнул головой.

А после его рука с силой сжала горло Магнуса, так крепко, будто бы петля во время казни.

— Ты… — удалось выдавить Калуму, разжав губы, обнажив прогнившие зубы, покрытые чёрным налётом, и его усыпанное шрамами лицо скривилось. — Ты оставил меня там на все эти годы.

— Я не… Я… Я не знал, — Магнус не мог дышать, не мог думать. Как на человека, что десять лет провёл в темнице, он казался удивительно сильным.

— Папа! — вскричала Кара. — Папа, нет, это сделал не он! Он понятия не имел, что ты там находишься, он думал, что ты давно умер! Это он помог мне освободить тебя, папа. Ты свободен. Папа, слышишь, ты свободен!

Калум замер от звука её голоса, и хватка на горле Магнуса вдруг ослабела. Он повернулся, чтобы посмотреть на свою дочь, и глаза его широко распахнулись, будто бы он видел её впервые в жизни…

— Кара.

Он отпустил Магнуса — и заключил дочь в крепкие объятия. Прошло несколько минут, прежде чем он отвернулся от своей дочери, чтобы опять посмотреть на Магнуса.

— Ты не знал… — в его голосе всё ещё чувствовалось отчаянное сомнение.

Магнус только покачал головой.

— Нет. Но я знаю, что ты хочешь, чтобы я сполна отплатил за все страдания, которые ты пережил. И я действительно заслуживаю за это того, что ты считаешь нужным, за содеянное. Я принимаю твой выбор.