Геннадий Борчанинов - Час испытания

— Гарольдом мамка назвала, с запада приехал, — ответил он, умолчав об утреннем сражении.

Старик удовлетворенно хмыкнул.

— А я вот из местных, Кислым кличут, — улыбнулся возчик. — Ты, небось, много повидал? Меч, вон, на поясе, арбалет...

— Немало, — отрезал Гарольд, поправляя ремень. — Ты-то, батька, из гончаров будешь? — заглянул он под ткань, пытаясь перевести тему.

— Из них, из них, — закивал старик, — Сам гончар, сына гончаром выучил. Везу вот на рынок, продавать.

— Ага, — безразлично ответил следопыт.

Наступило неловкое молчание. Кислый легонько хлестнул кобылу вожжами по бокам.

— До заката бы в город успеть, — пояснил он.

— А чего ты, на ночь-то глядя на рынок поехал? — спросил Гарольд, вытаскивая две морковки из мешка.

— Так я не на ночь, с рассветом поехал, как раз пока лес проеду, пока то, пока сё...

— А бандитов-то не боишься? — поинтересовался следопыт, протягивая одну морковку собеседнику.

— Дедушка старый, ему все равно, — заржал старик, — Да и взять с меня нечего.

За нехитрыми разговорами прошел день и большая часть пути. Путники проехали еще один мост и приближались к воротам. За городскими стенами багровел закат. Неподалеку от въезда в город следопыт спрыгнул с телеги.

— С пешего налога не берут, а на телеге въеду, так с тебя за двоих еще потребуют заплатить. Спасибо тебе, батька, — поблагодарил он возчика.

— Ну, бывай, сынок. Ежели чего, я в "Пинту" зайду вечерком.

Старик улыбнулся, махнул рукой на прощание и поехал к воротам. Теперь Гарольду следовало решить: пойти к торговцу или пойти в "Веселую пинту", пропустить пару стаканчиков, переночевать, и принести доказательства уже с утра. Голова в мешке уже начинала пованивать, хуже, чем в портовом районе города. Солнце уже катилось к горизонту, но до темноты оставалось достаточно времени, и следопыт отправился получать заслуженную награду.

Проходя через деревянный подъемный мост, он поздоровался с местными стражниками, но задерживаться не стал. В бойницах и потайных нишах возле подъемного механизма мягко поблескивали доспехи солдат, всегда готовых отразить внезапную атаку. Гарольд миновал высокие каменные стены и отправился к Максимиллиану, наиболее уважаемому торговцу и его старому знакомому.

К доброму другу дорога пряма, хоть далёк его двор. Грязные улицы со всех сторон сжимались растущими домами и петляли, словно пугливый зайчишка. Дом торговца находился не в самом престижном районе, но всегда славился гостеприимством.

Постучав в тяжелую толстую дверь из мореного дуба, безвкусно украшенную вычурной резьбой, следопыт, по традиции, подождал. И после второго стука ему открыл сам торговец, одетый в длинную ночную рубашку и колпак. Толстяк закрывал собой весь проём и отошёл чуть назад, пропуская гостя.

— А, Гарольд, заходи, заходи, дружище! — сказал Максимиллиан, показывая пухлыми ладонями в глубину комнаты. В глазах его, как и всегда, плясали хитрые искорки.

Гость вытер сапоги о коврик в прихожей и прошел внутрь. Мягкий огонёк оплывшей свечи на столе освещал стол, на котором стопками лежали бумаги. Пышное убранство комнаты было скрыто в полумраке, но можно было различить дорогую мебель красного дерева, книжные полки и сундуки. Наверх, к спальням, вела массивная лестница, но случайные гости туда не допускались.

Максимиллиан грузно прошел за стол, уселся в широкое кресло и продолжил заполнять свои бухгалтерские книги.

— Ну, выкладывай, что у тебя там, — по привычке сказал он посетителю, указывая на табуретку напротив.

— Как скажешь, уважаемый, — заржал следопыт, медленно вынимая голову из мешка.

Толстяк с ужасом в глазах прижал носовой платок ко рту.

— Нет-нет, это можешь засунуть обратно, — прозвучал приглушенный голос.

Гарольд расплылся в улыбке, как довольный кот, и погрузил останки разбойника обратно.

— По цене сойдемся, я полагаю, — ощерился следопыт, готовясь к долгому торгу.

Солнце давно уже опустилось за горизонт, и только звезды освещали узкие улочки, когда Гарольд покинул гостеприимный дом старого друга. Увесистый мешочек, туго набитый серебряными монетами приятно оттягивал карман. Завтра голову Милета засмолят и посадят на пику, в назидание толпе. Максимиллиан пообещал оповестить следопыта, если местные торговцы соберут награду за еще какого-нибудь назойливого бандита, щипающего их караваны. Пока что у толстяка никакой работы не было.

С чувством глубокого удовлетворения за проделанную работу, охотник отправился в "Веселую пинту", единственное, пожалуй, приличное заведение в этом городе. Пиво там подавали не такое разбавленное, как в остальных тавернах, да и повара работали на совесть. Несколько поворотов, в обход патрулей стражи, которых даже честному горожанину следовало бы избегать, и Гарольд стоял перед хорошо знакомыми дверями.