Виктория Авеярд - Стеклянный меч [litres]

Ветер слишком силен, он рвет волосы и кожу. Распускается коса, заплетенная мамой – исчезает последнее напоминание о ней. Интересно, кто сообщит родным о том, как я погибла. Узнает ли вообще кто-нибудь, каким был наш конец. Такую казнь мог изобрести только Мэйвен. Не сомневаюсь, это была его идея – убить нас всех вместе, причем так, чтобы мы успели понять, что происходит.

Когда клетка останавливается, я вскрикиваю.

Под моими безвольно болтающимися руками – жесткая трава. Она щекочет кончики пальцев. «Но как?» – гадаю я.

Равновесие сохранить трудно, и я падаю. Клетка колеблется от моих движений, как качели, подвешенные между деревьями.

– Не двигайся, – рычит Кэл, поддерживая меня под спину.

Второй рукой он хватается за стальной прут, который тут же краснеет.

Я прослеживаю взгляд Кэла – и вижу людей, которые стоят на поляне широким кругом. Их серебряные волосы ни с чем не спутаешь. Магнетроны из Дома Самоса. Они все разом вытягивают руки, и клетка медленно опускается. Последние несколько сантиметров она пролетает резко, и мы все вскрикиваем.

– Отпустите.

Этот голос – сродни молнии. Я отталкиваю руку Кэла, вскакиваю на ноги и подбегаю к прутьям. Прежде чем я успеваю о них удариться, они падают, и по инерции я пролетаю слишком далеко. Я спотыкаюсь и скольжу на коленях по полузамерзшей траве. Кто-то бьет меня по лицу, швырнув в грязь. Я запускаю в него зазубренной молнией, но нападающий оказывается проворней. От моего удара с громким треском валится расщепленное дерево.

Сильнорук коленом толкает меня в спину с такой силой, что вышибает воздух из легких. Странные на ощупь пальцы, обтянутые резиной – судя по всему, в перчатках, – смыкаются на горле. Я цепляюсь за противника, сыплю искрами, но ничего не помогает. Он поднимает меня без всяких усилий – приходится встать на цыпочки, чтобы не задохнуться. Я пытаюсь кричать, хотя это бесполезно. Охваченная паникой, я смотрю по сторонам выпученными глазами, ища хоть какой-то способ спастись. Но вижу только своих друзей, по-прежнему запертых в клетке и напрасно дергающих прутья.

Металл снова визжит, изгибаясь и скручиваясь – каждый прут сам по себе превращается в оковы. Одним подбитым глазом я вижу, как металлические змеи обвивают Кэла, Килорна и остальных, стягивая запястья, лодыжки, шеи. Даже Бри, могучий как медведь, не в состоянии бороться с ожившим железом. Кэмерон отбивается что есть сил, заглушая одного магнетрона за другим, но их слишком много. Когда один падает, на его место становится другой. Только Кэл может всерьез сопротивляться – он расплавляет прутья, которые приближаются к нему. Но он только что свалился с неба и, мягко говоря, не в лучшей форме. Из раны над глазом у него течет кровь. Один прут бьет принца по затылку и оглушает. Веки у Кэла трепещут, и я мысленно умоляю его очнуться. Но он уже спеленат серебряными лозами, которые стягиваются туже с каждой секундой. Одна из них обвилась вокруг горла – она врезается так глубоко, что грозит удушить.

– Довольно! – хриплю я.

Я борюсь, используя лишь силу собственных хилых мускулов и пытаясь вырваться из хватки сильнорука старомодным способом. Трудно придумать нечто более нелепое.

– Хватит!

– Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия, Мэра.

Мэйвен скромно держится в тени. Его силуэт приближается, и я вижу шипастую корону на голове. Когда Мэйвен выходит на свет звезд, я испытываю краткое удовлетворение. Голос у него самоуверенный, а вот лицо подкачало. Под глазами круги, похожие на синяки, на лбу блестит пот. Смерть матери возымела свое действие.

Руки у меня на горле слегка разжимаются, позволяя мне заговорить. Но я все еще болтаюсь в воздухе, едва касаясь ногами замерзшей травы.

Ни переговоров, ни сделок.

– Он твой брат, – говорю я, не задумываясь.

«Мэйвена это не волнует».

– И? – спрашивает он, приподняв темную бровь.

Килорн, лежа на земле, извивается в узах. В ответ те сжимаются, и он хрипит. У Кэла, лежащего рядом, дрожат веки. Он вот-вот очнется – и тогда Мэйвен непременно его убьет. У меня нет времени – ни минуты. Я бы отдала что угодно, чтобы сохранить им жизнь. Что угодно.

Одной последней вспышкой гнева, страха и отчаяния я даю себе волю. Я убила Элару Мерандус. Я могу убить ее сына и его солдат. Но сильнорук к этому готов – и он сжимает пальцы. Перчатки надежно защищают его от моих молний. Задыхаясь, я тщетно пытаюсь воззвать к небу. Но перед глазами все меркнет, неровный пульс отдается в ушах. Сильнорук удавит меня, прежде чем успеют собраться тучи. И остальные умрут вместе со мной.