Борис Сапожников - Эрина

Вернулся отец только ближе к вечеру, судя по посеревшему лицу и запавшим глазам - это был не первый его долгий день в штабе инспекции. Я и мама спустились в гостиную, когда Франц громко хлопнул дверью. Это был условный знак, о котором я попросил его, чтобы мы сразу узнали, что отец пришел. Мы с отцом крепко обнялись. Он, конечно же, уже давно знал, что я жив, документы в штаб инспекции подали тут же по возвращении полка, и маме, естественно, рассказал, но, как и мама, был рад увидеть меня воочию.

- Вы не будете против, - устало улыбнулся он маме, - если я похищу Максима на некоторое время? Скорее всего, на весь вечер.

Похоже, история моего прошлого возвращения стала дома чем-то вроде притчи во языцех или некой популярной семейной шпильки. Вот так и рождаются семейные легенды.

Мама улыбнулась отцу и махнула рукой, разрешая. Вместе с ним мы поднялись в кабинет, где отец молча достал из шкафа в углу бутылку коньяка и два бокала. Также, не говоря ни слова, разлил и только тогда произнес:"Prosit". Мы выпили, отец налил по второй, но пить уже не спешил. Не стал торопиться и я.

- Мать убьет нас обоих, - усмехнулся он, - если узнает, что я наливаю тебе спиртное своей рукой. - Отец сделал глоток и произнес то, ради чего позвал меня в кабинет: - Что было на Пангее?

- Ад, - коротко ответил я, также глотнув коньяка.

- Лучшая характеристика, - кивнул отец. - А вот то, что твориться сейчас наверху, - он сделал неопределенный жест, - можно назвать только безумием. Против демонов выставлен большой карантинный флот, отрезавший Пангею от нас. Однако главные силы направлены не против них, а против Альбиона. Скорее всего, удар будет нанесен по Нордгарду или Эрине. Последнее более вероятно. Потому что в пункты сосредоточения не перебрасывают полки с холодных миров или просто северных областей, значит, атака на ледяной мир нордвигов вряд ли последует. Да и Эрина всегда была куда более предпочтительной целью. Мало кому нужен ледяной шарик с тусклым солнцем, главной ценностью которого является его население.

- Интересно, - сказал я, - а там, наверху, понимают, что одними только карантинными мерами от демонов не защититься. Или считают, что те нападут на более слабого противника. То есть подвергшей нашей атаке Альбион. Так ведь у них просто недостаточно информации. Демоны не обладают гипертелеграфом - и вряд ли имеют понятие о состоянии дел на фронтах. И могут с равной вероятностью ударить как по нам, так и по Альбиону. А в том, что демонам под силу прорваться через наш карантинный флот, я не сомневаюсь. Они весьма целеустремленная раса, и к тому же превосходят нас в техническом отношении.

- Значит, - по тону отца я понял, что мои слова подтвердила его собственные мысли, - нам грозит война на два фронта. Этого не могут не понимать в нашем военном ведомстве. И настолько самоуверенными они там быть не могут. Я просто понять ничего не могу. - Он одним глотком допил коньяк, но наливать больше не стал. - И это мне не нравится больше всего, сын мой.

- Мне тоже, отец, - честно ответил я.

В этот раз беседу нашу никто не прерывал, но она вышла очень короткой. Настроение у нас обоих испортилось. Мы выпили еще по одну бокалу коньяка, и тут подоспело время ужина. Также вместе мы спустились к столу.

Мама, поцеловавшая нас обоих, конечно же, заметила запах спиртного, но ничего говорить не стала. Только глянула осуждающе.

За ужином беседа тоже не клеилась. Мы начинали говорить что-то, но отвечать каждый раз оказывалось вроде как и нечего. И только раз маме удалось по-настоящему привлечь мое внимание.

- Кстати, сынок, - сказала она, - а ты помнишь девушек, что гостили у нас вместе с Ингой? - Мое сердце при этих словах как будто сбой дало. Я ведь старался не думать о Елене, но мысли каждый раз возвращались к ней словно сами собой. Вот и теперь, я почти не сомневался, что речь пойдет именно о ней. Так и оказалось. - Ты еще гулял с Еленой Шварц, и она простудилась. У нее оказалось очень слабое здоровье. Почти сразу по возвращении в институт она слегла и проболела ужасно долго. Инга написала, что ее отправили домой, и пока Елена не возвращалась в институт. Бедная девушка.

Так вот каким образом решили проблему отсутствия Елены на протяжении столь долгого времени. Что же, надеюсь, история фенриха Шварца останется неизвестной.

На следующее утро встал я беспардонно поздно. Хотя проснулся по привычке чуть не с рассветом. Просто долго валялся в кровати, глядя в потолок и чувствуя свою полную ненужность. Я привык за время, проведенное на передовой подскакивать тут же, едва открыв глаза, да и на родной планете дел было обычно столь, что разлеживаться бывало просто некогда. А вот теперь не надо было никуда спешить, не надо было ничего делать. Вот я и валялся, закинув ногу на ногу, и едва не опоздал к завтраку. Только из уважение к маме и заведенным в нашем доме порядкам.