Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Роух устроился поудобнее между множества пней, глаза потеплели и Радуга вновь пронизала ближнее пространство. Конечно же, разговор начал Нур. На правах избранного друга Роух.

— Ты осведомлен о нашем пути. Я уверен. Все эти чудеса и тайны Арда Ману… Через некоторые мы прошли. Ила-Аджала переполнена ими. Так было всегда?

Роух улыбнулся Нуру и подмигнул Сандру.

— Кое-что перешло из прежней эпохи. Многое возникло после Азарфэйра. Вы уединились в Арде Айлийюн. А так что узнаешь? И вот, вы идете будто по чужой планете. Ведь так, Сандр?

Сандр кивнул и после короткой паузы сказал:

— Я бы добавил: по забытой планете. Мир мог быть иным, если б айлы не уединились.

— Возможно, — с сомнением сказал Роух, — Но все же… Разве мир не похож на сказку? А чтобы понять сказку, войти в нее, — надо оставаться юным. Так, Джахар?

Джахар вздрогнул, не ожидал он обращения к себе. Но ответил сразу:

— Да… Юность видит и слышит по-иному. Другие мелодии, другие обертона. И в звуках, и в красках. Я понимаю, о чем ты…

Роух чуть шевельнул крылом, вихрь радужных крупных искр завертелся кругом его головы.

— В этом всё и дело! В сказке всегда интересно, что бы ни случилось. Отовсюду, в любой миг, может явиться чудо. Если живешь в сказке, Эоны рядом. Но сказка, — это сновидение или нет? Как, Глафий?

Глафий отвечал степенно, поглаживая бороду:

— …И да, и нет… От сна можно пробудиться. А из сказки не всегда есть выход. И не для всех. Бесконечный сон, — вот что такое сказка. Дети не боятся бесконечности.

Роух улыбнулся Глафию:

— Хорошо… Ты все еще юн, Глафий. Как и все вы… И — вы все возросли, не только Нур. Чудеса сами по себе бесполезны. Ардом Ману правят не сновидения. И не сказки. Линдгрен может подсказать или показать что-то, но сделать за вас — нет. Может быть, мы уничтожим Остров. Не исключено… Может быть, мы блокируем Проход в Кафских горах. Но Империя прорвется в другом месте. И там, где мы не будем способны даже наблюдать процесс. К примеру, — через Ард Аатамийн, Темный материк. После Острова займитесь Найденышем, Сандр…

Ангий, после долгих колебаний, решился вступить в разговор:

— Другими словами, от предназначенного испытания не уйти.

От Арда Ману отделили кусочек побережья и отгородили сплошным деревянным забором. Оставили один участок для прохода, рядом с ним поставили будку с часовым. Часовому вручили оружие и дали право не пропускать или пропускать, а также применять оружие по тем, кто не согласен с наличием ограды. А из-за нее доносятся хрюканье, мычание и лай.

Оперативный отряд остановил окрик:

— Стоять! Государственная граница!

Глафий выдвинул свою Зарю вперед, приподнялся в седле, чтобы увидеть, что там за забором, и оглушительно спросил:

— Откуда голосок-то? И что такое государственная граница?

Глафий изо всех сил делал вид, будто не замечает ни будки, ни часового в ней. Развеселился бородатый пчеловод и решил поиграть в детскую игру.

Часовой медленно выбрался наружу и, не зная, что делать, отступил на шаг от надвигающейся на него громады Зари с шумным и грозным всадником. Оказался он ростом с Найденыша, но округлый, как шар, задрапированный в грязно-зеленое облачение. Шар охватывало несколько кожаных ремней. Рядом с Зарей, весело фыркнув, встал Воронок. Часовому стало совсем страшно. Но он как-то справился и объявил еще более тонким голосом:

— Граница суверенного государства! В пределах ее действуют имперские законы. Нарушение законов Империи…

— Стоп-стоп… — раздался из-за забора более твердый и уверенный голос.

И за бревном, подвешенном на вертикальном столбике, закрывающим проход в «суверенное государство», появилась фигура в той же зеленой форме, но более стройная, в фуражке с надвинутым на глаза козырьком. Часовой застыл на месте, повесив оружие на плечо.

— Вот и начальник прибыл! — обрадовался Глафий и сделал широкую улыбку, — Это не ты за забором хрюкал-мукал-лаял? И всё это ты один? Джахар! Он же талант! Из него одного можно целый хор… Да что хор! Плюс еще оркестр получится!

Но начальник не склонился к веселью. И, остановившись у ограждения, строго спросил:

— Вы кто такие? И с какой целью?

— Айлы мы, айлы, — раздраженно сказал Арри, — Или не слышал, хрюкая за оградой, кто в мире живет? Кроме вас, дикарей…

Сандр переключил внимание на Арри. Какой контраст с благодушием Глафия. И те же слова прозвучали беспричинно зло. Что-то кипит в Арри…