Вадим Нестеров - Куда идем мы… [СИ]

– Не преувеличивай, красавица. – отринул подозрения Псих. – Всего-то третий раз тревожу эти стены моим присутствием и всякий мой визит – это следствие обстоятельств непреодолимой силы.

– Что-то случилось? – посерьезнела Гуа.

– Да так, мелочи. – заверил ее Псих. – Пацана нашего в плен взяли и скоро сожрут. Но это ерунда в сравнении с твоими мечтами о харассменте.

– Ну все, ты допросился. – очень серьезно сказала Гуа и уже открыла рот, чтобы начать читать сутру.

– Стоп! – Псих поднял обе руки вверх. – Был неправ. Последнее предложение дезавуируется. Готов понести заслуженное наказание, но давай сначала решим проблему.

– Давай. – не стала спорить Гуа. Куратор сегодня явно пребывала в каком-то рассеяно-расслабленном состоянии. – Излагай побыстрее, штрафы тикают.

– Извини, ноги отвлекают. – честно признался Псих.

Гуа щелкнула пальцами и ее накрыл невесть откуда взявшийся в воздухе тонкий плед.

– Паранджу, надеюсь, надевать не надо? Я тебя слушаю.

– Можешь запросить своих орлов, если ли у них что-нибудь на деятеля по кличке Кривуля? Может не кличка, может, фамилия. Но Кривуля.

Гуа стала очень серьезной.

– Сейчас запрошу, конечно, но самый напрашивающийся вариант я тебе и так скажу. Дмитрий Сергеевич Приходько, кличка – Кривуля. Детский церебральный паралич у человека был, отсюда и кличка. 178 лет, маг-менталист, проживает в городе Комсомольск-на-Амуре. Он?

– Понятия не имею. – снова честно признался Псих. – А кто он?

– Гений. – просто сказала Гуа.

– Звучит, конечно, внушительно, особенно из твоих уст, – осторожно сказал Псих. – Но хотелось бы подробностей.

– Что тебя интересует? – по-прежнему рассеяно спросила Гуа. – Мы его сейчас разрабатываем на предмет вербовки в академку на Рикорда, или хотя бы работы по договору. Поэтому я про него довольно много знаю. Штанский же на меня и проект Рикорда повесил.

Она опять зависла на минуту-две, потом сморгнула и другим, деловым тоном продолжила.

– Так, собрались. Кривуля, значит. Он же – Дед Димон. Или Демон, ходят оба варианта. Маг-менталист, как я уже сказала, и консультант по прокачке демонов. Только демонов, с людьми не работает, хотя сам человек. Берет дорого, я бы сказала – запредельно дорого, но мог бы брать и втрое выше – и ему бы платили. Для него нет бесперспективных кандидатов или запоротых билдов – он вытаскивает всех, этим и славен. Из тридцати двух известных мне его клиентов только один не ушел в Верхние Планы – и то только потому, что добровольно остался на Земле. Это его личный секретарь, осьминогоид Пауль. Кривуля деятельность свою не афиширует, клиенты тоже не вопят о нем на каждом углу. Сам понимаешь, его услуги себе может позволить только элита класса А, а деньги, которые ходят на этом уровне, уже не просто любят тишину – она является необходимым условием их существования.

Она задумалась.

– Что еще? Клиентов выбирает сам, причем имеет репутацию самодура. Может послать очень больших людей, при этом «послать» – не фигура речи. Но поскольку специалист уникальный, и альтернативы ему просто нет, его не трогают, даже если очень хочется. Коллеги не поймут. Все мы не в безвоздушном пространстве существуем. Ну, ты помнишь: «Жить в обществе и быть свободным от него, бла-бла-бла».

– Помню – кивнул Псих. – Ты же меня и учила. И что – никто не пытался проучить зарвавшегося коучера? Так не бывает.

– Пытались, конечно. – кивнула Гуа. – Но не забывай, он менталист. Он умеет не только простраивать билды, но и ломать их. Причем так, что потом не починит никто. Плюс – у него в усадьбе живет небольшая армия демонов, которых он детенышами подобрал на помойках и вылепил из них спецов экстра-класса. Не только бойцов, у него там кого только нет. Ученики преданы ему абсолютно, для них сдохнуть за Учителя – предел мечтаний.

Гуа задумалась, мило наморщила носик, а потом сказала:

– Вообще, вы с ним похожи. Что ты, что он, считаетесь абсолютно безбашенными психами. Причем – смертельно опасными психами.

Псих пристально посмотрел на Гуа и спросил:

– Тогда почему он до сих пор жив? Из того, что ты мне рассказала, складывается портрет абсолютно неуправляемого и смертельно опасного для сильных мира сего человека.

Он нехорошо и криво ухмыльнулся и добавил:

– Мне, как ты помнишь, жить не дали.

Гуа невесело улыбнулась:

– У него есть одно глобальное отличие от тебя прежнего. Он не агрессивен. Совершенно. За сто с лишним лет его деятельности не известно ни одного случая, когда бы Кривуля стал инициатором конфликта. Он всегда только защищался от агрессии – но с ужасными для нападающей стороны последствиями. Мне кажется, он мечтает только об одном – чтобы от него все отстали и дали жить в свое удовольствие.