Екатерина Верхова - На лезвии любви [litres]

– Ричард, хватит.

Я отвела взгляд, крепко стискивая зубы. Рано. Ричарду рано знать о том, почему мы никогда не сможем быть вместе. А все его офигеть какие эмоциональные причины уткнулись в мое простое «я не хочу за тебя замуж» в самом начале нашей с ним истории.

– И еще больше я не понимаю, какого черта ты сейчас недовольна! Ты ведь так хотела получить свободу от этой помолвки… Так вот, я готов взять на себя всю ответственность за ее разрыв. Теперь я знаю, как убедить отца. И можешь не переживать, он подберет правильные слова для твоей бабушки. Просто…

Ричард сделал еще один шаг, встав ко мне почти вплотную. Я ощущала запах его парфюма и слишком отчетливо слышала дыхание. Непозволительно отчетливо.

– Просто на кой черт лезть на стенку из-за этого, если ты…

Ричард положил пальцы на мой подбородок, поворачивая лицом к себе. Теперь, когда я видела, какой ураган злости плещется в его глазах, мне даже стало страшно на какое-то мгновение. Но следом он потянулся своими губами к моим, и рефлексы сработали многим быстрее. К ним же подключился и разум. Очень своевременно.

Я отвесила парню пощечину, в последний момент пройдясь иголкой артефакта по коже Ричарда. На скуле в тот же миг проявилась неглубокая царапина, из которой показались алые капли крови.

Уилкинс-младший даже внимания на это не обратил. Лишь криво усмехнулся и закончил фразу:

– …если тебя аж дергает от ужаса при мысли о поцелуе.

– Какие интересные манипуляции, – выплюнула я едко. – У отца научился?

– О чем ты? – Уилкинс скривился.

– Не надо делать меня кругом виноватой, – отчетливо произнесла я. – На чувства твои не ответила? Мне очень жаль, но так бывает. Я с самого начала говорила об этом. Как и о том, что это вряд ли изменится.

Говоря это, я ощущала себя последней мразью. Это же Ричард. Добрый и светлый парень, который не раз приходил мне на выручку. И он мне правда нравился, но лишь как друг, не более. Может, как возможный сводный… дядя. Черт, никак к этому не привыкну. Да и стоит ли?

– Я иногда и правда не понимаю, что творится у тебя в голове, – уже беззлобно произнес Ричард.

Что за странные метаморфозы с его настроением?!

– Я расскажу об этом, – сказала я внезапно для самой себя. – Чуть позже. И завтра с утра покину ваше поместье, чтобы не мозолить тебе глаза.

– Нет необходимости, – последнее, что произнес Ричард, прежде чем оставить меня наедине со своими мыслями и заряженным артефактом.

Я выждала минуту, а потом подняла руку и зафиксировала показатели. Артефакт начал легко вибрировать, стоило произнести нужную формулу. Через мгновение кольцо мигнуло ярким зеленым светом.

Вероятность наличия родственных связей… абсолютный ноль. Ни одного красного всполоха! Даже крохотного пятнышка. Теперь я была уверена в этом на все сто: Уилкинс-старший – не настоящий отец Ричарда.

Поддавшись порыву, я сделала крохотный надрез на своем пальце – артефакт впитал и мою кровь. Вставила в формулу нужные переменные – второй и третий забор крови в артефакте – и вновь активировала. Кольцо мигнуло светло-розовым с бурыми разводами.

Высокая вероятность наличия родственных связей.

В первую секунду я ощутила небывалое воодушевление. Моя. Теория. Оказалась. Верна. И только потом до меня дошло, что ее подтверждение лишь усугубляет проблемы, но совсем их не решает.

Я тяжело вздохнула. Бросив взгляд за окно, поняла, что прошляпила первые снежные хлопья, устилающие сад Уилкинсов плотным покрывалом.

Было бы лучше, если бы некоторые тайны оставались тайнами.

Вместе с глубокими выдохами я избавилась от всех лишних мыслей. Долой ненужные размышления, теории и рефлексии – самое время начинать мыслить логически.

Что мне предстоит сделать?

Во-первых, я должна написать записку с прощанием. Что-то достаточно уважительное и официозное, но в то же время без лишних сантиментов. Если придется покидать поместье Уилкинсов в спешке, но удастся остаться незамеченной, пусть у всех создастся впечатление, будто я сделала это ранним утром. Если Ричард и правда поднимет тему разрыва помолвки, это лишь убедит всех в том, что я хотела поскорее уйти из дома бросившего меня жениха.

Что-то вроде «спасибо за гостеприимство», «члены вашей семьи всегда будут желанными гостями в нашем доме», «хочу повидаться с семьей» и прочие бла-бла-бла.

Вряд ли кто-то допустит мысль, что девятнадцатилетняя второкурсница с посредственными оценками за последний семестр сможет пробраться в кабинет к первому помощнику его величества.