Элис Хоффман - Уроки магии [litres]

Посетившему город странствующему художнику заказали портрет Марии, который получился очень похожим, вплоть до припухлости на руке, полученной в тот день, когда она стучала в дверь дома Хаторнов. Позируя для художника, Мария надела любимое синее платье, вплела в черные волосы синюю ленту, а сапфир, который никогда не снимала, пристегнула у самого горла. На ней были заказанные Самуэлем Диасом в Бостоне красные башмаки, которые она носила постоянно. Люди говорили, что, когда проходишь мимо портрета Марии, ее глаза следят за тобой, она видит тебя насквозь, и в этот момент можно узнать, был ли ты верен себе самому.

В многочисленные окна было вставлено зеленое стекло, привезенное из Англии, а над крышей высились два кирпичных дымохода. Дом построили так хорошо, что, когда ураган нанес серьезные повреждения каждому второму зданию на улице, у дома Оуэнс не пострадал ни один ставень. Даже прачечная, устроенная рядом, осталась в тот день на месте, что заставило соседей сплетничать еще больше. В маленьком сарае Мария держала кур и коз. Жил у нее и отставший от стаи лебедь, который, появившись однажды, не хотел ее покидать. Птица предпочитала хлебные корки диким растениям. Мария называла лебедя Джеком, и он каждое утро ждал ее на крыльце, а потом весь день ходил по пятам, сопровождая в лавки и во время прогулок по улицам. Дети в городе шептали, что этот лебедь когда-то был человеком, которого превратили в птицу. Никто не осмеливался приближаться к нему, потому что Джек имел скверный характер и признавал одну Марию.

В саду росли лилии, рута и арника, а также огненно-красный лук, помогавший при собачьих укусах и зубной боли. Мария в большом количестве сажала испанский чеснок, пионы, чтобы отгонять зло, целые грядки салата, петрушки и мяты. Считается, что лаванда приносит удачу, и Мария высаживала ее у задней двери дома. К изначально существовавшему навесу была пристроена стеклянная теплица, чтобы выращивать лекарственные травы круглый год, даже в разгар зимы. За запотевшими стеклами стояли горшки с мелиссой, вербеной и чабрецом. Более опасные растения содержались в закрытом сарае с потолком из темного стекла, чтобы проникал свет. Белладонна, тысячелистник, черный паслен, аконит волчий, наперстянка, аронник пятнистый с маленькими ядовитыми ягодами, мята болотная, помогавшая избавиться от нежелательной беременности. Именно там Мария хранила гримуар в черной обложке из жабьей кожи; эта книга должна была перейти после ее смерти к Фэйт, чтобы дочь снова и снова могла штудировать магию от самых ее азов и понять важность правил. На первой странице Ханна записала два правила магии, а теперь Мария без колебания добавила к ним третье.

Делай как хочешь, но не причиняй никому вреда.

То, что ты отдашь, вернется к тебе в тройном размере.

Влюбляйся всякий раз, как сможешь.

Возможно, гримуар был причиной скопления жаб, или они просто наслаждались разнообразием зелени – в огороде росли щавель, одуванчик, шпинат и листовая свекла. В задней части двора располагался небольшой сад с фруктовыми деревьями: слива, груша и несколько сортов яблонь, все они были высажены в темноте при свете луны. Участок земли между домом и озером Мария оставила свободным и открытым, чтобы все могли им наслаждаться, – дар, который принесет благословение ее семье. Забор, окружавший дом, был необычной конструкции – черный металл с заостренными шипами, выложенными в форме змеи, державшей хвост во рту. Пройти к дому можно было только через передние ворота, густо заросшие диким плющом. Мария прибила к столбу череп лошади, найденный на пастбище Хопвудов, как угрозу и предупреждение для непрошенных посетителей. Земля после исчезновения братьев, среди ночи направившихся на запад, теперь пустовала. Хопвуды так и не обрели дара речи и каждую ночь видели сон, как тонут в темном бездонном озере, а потом просыпались с ртами, полными воды.

Дорожка к дому была выложена двадцатью синими камнями со старой тропинки, прежде ведшей к сараю. Каждую ночь по ней приходили женщины за тем, что им было нужно больше всего, – за чаем из красного перца при болезнях желудка, ваточником туберозовым при расстройстве нервов, черным мылом, которое делало их на несколько лет моложе, или любовным амулетом. Любовь была тем, в чем Мария особенно преуспевала, и она больше с ней не боролась. Какие бы ни ходили слухи, разумные люди знали, что женщину, попавшую в беду, никогда не прогонят с порога дома Марии Оуэнс. Если же она сама шла ночью, укутанная в черный плащ, с мешком целебных средств и заварки для чая, то только для того, чтобы навестить больного ребенка. И все же Мария всегда оставалась предметом пересудов среди женщин, что не мешало им поздно ночью приходить к ней за помощью, особенно когда дело касалось любви. Другие дома были погружены во мрак, но на крыльце дома семьи Оуэнс всегда горел свет. Иногда там оставляли корзины с пирогами и лепешками или недавно сваренный сыр, а то и связанный вручную свитер. Такие дары приносили те, чьих близких обвиняли в колдовстве, а впоследствии освободили по указу губернатора. Многие почему-то были убеждены, что Мария как-то причастна к этому решению, и прониклись к ней благодарностью.