Екатерина Верхова - Интервью с ректором

Неррс замолчал, ненадолго отвлекаясь на чай.

— Потому основная ветка нашей семьи с тех самых пор взяла на себя обязанность хранить этот артефакт.

— Но как о нём узнали? — не утерпела я. — И как смогли взломать саму статую?

— Ну, сама посуди. Сейчас я рассказываю об этом тебе, кто-то из моей семьи мог рассказать кому-то другому. Любая информация, которой обладает больше одного человека, рано или поздно станет известна куда более широкому кругу лиц. И наша задача определить, кому именно. А что касается взлома… а чёрт его знает.

— Наша? — переспросила я, пытаясь переварить то, что на меня обрушилось.

Зачем кому-то могла понадобиться чужая магия? Если человек обладает резервом, он же может создавать артефакты-накопители. Вряд ли в этом есть какой-то другой смысл. Если только не…

Если только преступник не хочет усовершенствовать оружие. Изучив артефакт, узнав, как он работает, всегда можно создать нечто похожее. Десять, сотню, тысячу экземпляров при необходимости. Война всегда была в цене — что бы нам ни говорили на уроках истории и этики, человеческая природа диктует свои законы.

— Наша с Морэном, — ответил Неррс. — Хоть он и не относится к основной ветке нашего рода, согласился помочь. Зная всю ситуацию, зная его опыт в расследовании сложных преступлений, я не мог не настоять на его участии. Как он ни отнекивался.

— Как связан драфф с этим артефактом?

— Я могу лишь предположить. Судя по всему, следующим шагом преступника будет настройка артефакта на несколько человек сразу.

— На несколько человек?

— Полагаю, на тех людей, которые принимали эту запрещённую смесь. Она и будет маячком, на который настроится артефакт. Именно поэтому сама смесь и является возбудителем для магии.

— То есть… — мой голос звучал спокойно, хотя на самом деле от спокойствия не осталось и следа, — мистер Икс где-то на территории академии распакует целую установку по усилению артефакта и настроит её таким образом, чтобы высосать все магические силы, а заодно и жизнь из каждого, кто принимал запрещённую смесь, которую этот таинственный мистер Икс начал заблаговременно распространять. И это для того, чтобы хорошенько протестировать артефакт?

— Во-первых, это может оказаться и миссис Икс. Во-вторых, не где-то, а, вероятно, в южном крыле.

В южном крыле. Мысль здравая, ведь довольно крупная часть академии закрыта. Если, конечно, преподаватель не хочет найти укромное место, чтобы уединиться со студенткой.

— Откуда вы всё это…

— Эрна, я с самой первой минуты отдавал отчёт в том, насколько серьёзна вся ситуация. Могло, конечно, показаться, что я с головой углубился в бумажную волокиту, но это не так. Я многое уже сделал, чтобы обезвредить преступника. Вот только чтобы схватить его, мне очень нужно, чтобы он и не подозревал о том, что мы с Морэном разгадали его план.

— Хорошо, — напряжённо произнесла я. — Тогда почему вы мне обо всём этом рассказываете? Если у вас всё под контролем. Не считая, конечно, того факта, что по ВАКу распространяют запрещённые тяжёлые сборы.

— Я хочу, чтобы ты уехала, — легко произнёс он. — И зная о твоём врождённом любопытстве и желании докопаться до истины, где бы она ни была, рассказываю о том, как обстоят дела на самом деле. Только для того, чтобы ты потом не совала свой хорошенький носик в опасные тёмные комнаты. Мы с Морэном контролируем ситуацию.

— Я же не дура, господин ректор, — сказала и покачала головой. — И не стану лезть туда, где будет действительно опасно. Особенно если два таких сильных и влиятельных мага взялись за решение вопроса.

Мне показалось, что ректор облегчённо перевёл дыхание.

— Вот и отлично. В таком случае собирай вещи. Я отправлю тебя в поместье Роунвесских до тех пор, пока всё не уляжется.

— А вот в этом не вижу совершенно никакого смысла, — ответила я. — Если все студенты останутся в опасности, если что-то пойдёт не так, то я не хочу бессовестно пользоваться вашим ко мне особенным отношением и бежать из академии.

— Кажется, ты только что говорила, что не дура, — сухо заметил ректор.

— Можете меня исключить, — деланно равнодушно пожала я плечами. — Только согласитесь, для этого потребуется достаточно веское основание. Вы же не хотите привлекать лишнего внимания прессы? А если журналисты узнают, что дочь Браунса исключили из ВАКа… Как думаете, они оставят это без внимания?

Сколько бы я ни старалась не читать жёлтую газету, до меня до сих пор доходили вести о том, как обсасывают косточки отца на страницах самых популярных бумажных изданий.