Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая

Мистер Уоллан схватил первый попавшийся с вешалки, но передать ему одежду не позволил мистер Оннер — отобрав плащ, похоже многострадальный плащ миссис Макстон, он насадил его на конец ружья и протянул Гордану, стараясь держаться максимально далеко. Разумный шаг — дракон взял плащ, но Зверь нанёс удар — и рассечённое ружье рухнуло на пол. Мне сделалось дурно при мысли, что подобное могло произойти с рукой мистера Уоллана. Остальным, определённо, тоже стало весьма не по себе. И в первую очередь лорду Гордану.

— Мисс Ваерти, полагаю, вам лучше остаться здесь, — тихо произнёс он.

Иногда, несомненно, ложь ранит, но в некоторых случаях — ложь во спасение в сотни раз лучше правды.

— Если мы не завершим трансформацию, вы потеряете контроль над разумом, и уже никогда не сможете вернуться в человеческую форму, — сказала я.

И да, это была ложь. По крайней мере один дракон в моём доме знал это совершенно точно… и я надеялась, что у него достанет благородства промолчать. Однако, молчать лорд Арнел, превосходно прошедший стадию завершающей трансформации не стал, и произнёс с нескрываемой издёвкой надо мной:

— И тогда, лорд Гордан, из-за своего размера, в качестве половых партнёров вам придётся рассматривать исключительно… китов.

Полицейский потрясённо посмотрел на меня. Я опустила взгляд, чувствуя, как стремительно краснею, лорд Давернетти не удержался от потрясённого возгласа, а лорд Арнел добавил язвительно:

— Как вы в целом относитесь к рыбам?

Судя по взгляду, которым младший следователь наградил своего градоправителя, интерес, даже гастрономический, к любой рыбе с данного момента иссяк полностью. И закутав меня в плащ, лорд Гордан меня же подхватил на руки, чтобы быстрым шагом, в попытке скрыть злость и раздражение, покинул мой дом.

Но, если быть откровенной, я, несмотря на всё своё смущение, была благодарна лорду Арнелу за это язвительное замечание — мне не пришлось и далее упражняться в искусстве максимально правдоподобной лжи.

Пятьдесят шагов. Ровно пятьдесят. И лорд Гордан остановился, напряжённо взирая на меня.

— Уже можно отпустить, — я попыталась улыбнуться.

— Прямо в сугроб? — младшему следователю абсолютно не нравилась эта ситуация. Более чем не нравилась.

— Можно куда-нибудь не в сугроб, — мне было безумно холодно, я с трудом могла говорить, не стуча зубами, но и согреть себя сейчас я не могла, понимая, что мне понадобиться каждая капля той магии, что во мне ещё осталась.

Лорд Гордан огляделся, заметил поваленное снегом дерево невдалеке и направился к нему. В этот момент мне стало искренне жаль мой забор, пусть и довольно старый, но весьма оригинальный и изысканный, окружающий этот дом не менее двух столетий. Но я не сказала полицейскому ни слова.

Он донёс меня до поваленного дерева, смахнул с него снег, усадил меня, и опустился на колени передо мной, сжимая мои ладони.

Наверху над нами завывала метель, с гор несло холодом, ледяной ветер пронизывал до костей, а я собиралась с силами, чтобы произнести приносящее доверившемуся мне мужчине немыслимую боль:

— Quod veraimago!

И Гордан рухнул на ледяную, промерзшую землю, забившись в припадке, и зарычав от боли, и трансформируясь вовсе не в дракона — в Зверя. Здесь, вдали от камня-основания и драконьей магии, Зверь стал сильнее, и становился сильнее с каждой секундой. И всё, что мне сейчас оставалось — верить в любовь. Истинную, искреннюю, преодолевающую все преграды любовь. Настоящую любовь, как в сказке. Как во всех сказках разом. Потому что единственным, что могло спасти меня сейчас — была любовь. Этот этап, последний этап трансформации, был самым опасным. Профессор Стентон не допускал меня к нему, потому как порой оборотни, обезумев от боли обретали невероятную силу, рвали оковы, гнули прутья клеток и добирались до дракона, пару раз буквально разрывая его горло клыками. Профессора спасало лишь то, что он был чистокровным драконом, а вот магия не спасала. Даже защитная, даже щиты, даже серебро. Ничего не спасало, поэтому от последней стадии трансформации Стентон держал меня как можно дальше. И когда я занялась Арнелом, я знала на что иду, осознавала риск, но я проводила трансформацию в подземелье дома, вблизи камня-основания, а это было существенной защитой. А вот практически чудом стало то, что взбешенный Арнел последний этап трансформации прошёл сам. Самолично. И эмоцией подтолкнувшей его к этому была злость. Но сейчас, здесь, не было ни злости, ни защиты камня-основания, ни возможности прибегнуть к охранной магии. У меня не было ничего. Абсолютно ничего, кроме… любви. Любви лорда Гордана ко мне. Любви, которая теперь должна была защитить нас обоих.