Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая

Эмбер убрала ладони от лица, вытерла слезы, что было совершенно напрасно, они текли не переставая, и попросила:

— Продолжайте.

Как сложно было последовать её просьбе.

Я на миг прервалась, позволив себе глоток чаю, и вернулась к тем страшным событиям.

— Повторюсь, мне неизвестно, можно ли оградить человека от боли, если удар был нанесён когтями дракона, но я использовала заклинание «Argaarta», и оно явственно облегчило состояние несчастной.

Как же тяжело было говорить об этом.

И вдруг Эмбер спросила:

— Почему вы не смотрите на меня?!

Я удивлённо взглянула на неё, и да, поймала себя на том, что действительно стараюсь не смотреть на девушку. И если бы я не знала оборотней, не поняла бы в чём подвох, а так — отвести глаза в сторону при разговоре, для оборотней означало, что собеседник лжёт.

— Вы очень много времени провели среди оборотней, — я грустно улыбнулась своему отражению в чашке.

— Да, это так, — подтвердила леди Энсан.

Кивнув, я продолжила:

— Вы крайне много времени провели среди оборотней, и неверно трактуете моё исключительно человеческое нежелание смотреть вам в глаза. Однако, боюсь, вам придётся признать за мной право несколько избегать вас взглядом по той простой причине, что я более двух часов просидела, глядя в точно такие же небесно-голубые прекрасные глаза на красивом полностью идентичному вашему лице, которое больше никогда не озарится ни улыбкой, ни… жизнью. Лицо с печатью смерти. Глаза, не способные более ничего увидеть. Да, мне тяжело смотреть на вас, и я прошу простить меня за это.

Несколько секунд Эмбер молчала, затем попросила:

— Можно мне ещё чаю?

— Да, конечно, — ответила я, и, повысив голос, позвала: — Бетси!

Пришла миссис Макстон. Неодобрительно посмотрела на остатки чашки из её любимого сервиза, и взгляд её был столь неодобрителен, что леди Энсан сконфужено пробормотала:

— Простите.

— Всего лишь чашка, — неожиданно смилостивилась миссис Макстон. — Чашку, как и любой сервиз всегда можно выбросить и заменить другим, а вот разбитую жизнь по осколкам не соберёшь. И мисс Аккинли славная девушка, вам бы познакомиться ближе.

Когда она вышла, Эмбер проводила её задумчивым взглядом, затем посмотрела на меня, молча, но с явно читающимся вопросом во взгляде.

Что ж, я переставила чашку с блюдцем на стол, сложила руки на коленях, нервно сминая ткань подола платья, и сказала прямо:

— Я не знаю, насколько это правда, а потому сообщу вам факты. Факт первый — ваш отец не присутствовал при вашем рождении, иначе знал бы о том, в этот свет пришло трое его незаконнорожденных дочерей. Факт второй — бездетная миссис Аккинли, прачка в приюте, где рожала ваша мать, не стала бы красть дитя, если бы не слышала крики вашей матушки, которая требовала убить всех своих трёх незаконнорожденных новорожденных.

Эмбер сидела, глядя на меня распахнутыми глазами, не мигая, не шевелясь, и, кажется, даже не дыша.

— Дышите, пожалуйста, — попросила я. — Мне правда тяжело смотреть на вас, но ещё тяжелее, когда вы вот так безмолвно и бездыханно замираете.

— Простите, — леди Энсан была воспитанной леди. — Мне нужно успокоиться.

Я ожидала, что за этим последуют нюхательные соли, быть может мятное масло или распахнутое окно, но нет — плавно и гибко, словно змея, девушка соскользнула со стула, быстро приблизилась к пылающему камину и, невзирая, на мой испуганный вскрик, сунула обе ладони в огонь!

— О, Боже! — не удержалась я от испуганного возгласа.

— Мгновение, — попросила Эмбер, тяжело дыша.

Увы, в это мгновение вспыхнули её волосы, и из пшенично-золотых, они стали медно-огненными, в буквальном смысле огненными. И теперь вся спина девушки представляла собой полыхающее пламя.

— Огонь, — всё так же тяжело дыша, проговорила леди Энсан. — Моей стихией всегда был огонь, вот такой, первородный, буйный и… неконтролируемый. Лаура обладала магией, с лёту запоминала любое заклинание, великолепно фехтовала, была способна отыскать зверя в лесу по одному лишь запаху, а всё, на что была способна я — разжигать огонь.

— Эмм… у вас это замечательно получается, — нервно похвалила я, судорожно перебирая заклинания погашения огня, которые только были мне известны.

Не замечающая моей нервозности Эмбер ожесточённо продолжила:

— Отец приходил в ярость. Розги? О нет, розгами наказывали только Елизавету, чтобы не оставалось следов, чтобы не портить… красоту, а меня и Лаур он избивал кнутом, даже не до крови, это было бы слишком мелким наказанием, по его мнению, так что он бил до сломанных костей!