Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)

«Похоже, он лучше меня знает, что лежит у меня в кладовых», — подумал господин Торбинс, у которого уже голова кругом пошла и который начинал думать, что вот это и есть самое огорчительное Приключение, причем явившееся к нему в дом. Он таскал гостям бутылки и тарелки, и ложки, и вилки, и ножи, и стаканы, и блюда, и продукты на больших подносах, раскраснелся, разозлился и ему стало очень жарко.

— Будь прокляты эти гномы, разрази их гром! — произнес он в коридоре вслух. — Почему они мне не помогают?

Р-раз! В коридоре у дверей кухни возникли Балин и Двалин, а за ними Фили и Кили, и прежде чем Бильбо открыл рот, они уже схватили подносы и даже пару маленьких столиков и мигом все поставили в столовой.

Вечеринка шла своим ходом. Гэндальф сидел во главе стола, тринадцать гномов разместились вокруг. Бильбо на табурете у камина грыз коржик; у него аппетит совсем пропал, но он старался делать вид, что все в порядке и что он не считает происходящее Приключением. Гномы ели, ели, пили, пили, говорили, время шло, еды на столе было много… Наконец, они отвалились от тарелок, отодвинули стулья от стола, и Бильбо попытался собрать посуду. Он даже произнес самым вежливым тоном:

— Надеюсь, Вам у меня понравилось. Не останетесь ли к ужину? — втайне ожидая, что они теперь уйдут, но Торин за всех ответил:

— Конечно! И после ужина останемся. Нам потребуется, много времени на все дела. — А потом он закричал: — Давайте музыку и убирайте со стола!

При этих словах все гномы вскочили на ноги, кроме Торина: он был слишком важной фигурой, чтобы принимать участие в таких делах, поэтому остался беседовать с Гэндальфом. Гномы быстро сложили тарелки, блюдца и стаканы в высокие башни и помчались с ними на кухню, не ожидая, пока появятся подносы.

Представьте себе двенадцать гномов, у каждого на одной руке башня тарелок, бутылка сверху, все chviot из столовой на кухню, посудные башни качаются, вот-вот все разобьется, а между ними суетится несчастный хоббит, взвизгивая от страха за свое добро и бормоча:

— Пожалуйста, будьте осторожнее! Не беспокойтесь! Я бы сам справился!…

В ответ гномы только дружно пели:

Конечно, ничего такого ужасного они не сделали, а все перемыли и убрали с необыкновенной быстротой, Бильбо только вертелся на кухне, едва успевая замечать, куда они все ставят и складывают. Потом все вернулись в столовую, где, положив ноги на каминную решетку, сидел с трубкой Торин и играл с Гэндальфом в интересную игру: Торин выпускал огромные кольца дыма и говорил им, куда плыть, — в каминную трубу, вокруг часов на камине, под стол, под потолок, вдоль стен… — но все равно им не удавалось обогнать маленькие колечки Гэндальфа. Хлоп! — эти маленькие сизые колечки из короткой глиняной трубки протыкали большие кольца Торина, сразу зеленели и возвращались к хозяину. У Гэндальфа над головой уже клубилось зеленоватое облако, и маг в нем имел совсем колдовской и странный вид. Бильбо, который сам любил пускать колечки, замер от восторга и внутренне покраснел, вспомнив как гордился своими вчерашними упражнениями на лавочке во дворе.

— Где же музыка? — произнес Торин. — Несите инструменты!

Кили и Фили побежали к своим мешкам и достали скрипочки; Дори, Нори и Ори вытащили откуда-то из-под курток флейты; Бомбур принес из прихожей барабан; Бифур и Бофур тоже пошли в коридор и принесли кларнеты, которые раньше поставили в угол с тростями;

Двалин и Балин сказали:

— Извините, мы оставили инструменты на пороге!

Торин добавид:

— Принесите и мою тоже!

И они вышли и быстро вернулись с двумя большими виолами размером с них самих и с арфой Торина в зеленом чехле. Это была красивая золотая арфа, и стоило Торину коснуться ее, как зазвучала дивная музыка, такая странная и нежная, что Бильбо сразу забыл обо всем на свете и оказался в своем воображении далеко за Рекой, в туманных краях под незнакомыми лунами, оттуда даже не было видно хоббичью нору в Круче.

Сквозь окошко, выходившее на склон Кручи, в комнату постепенно вползала темнота; огонь в камине вспыхивал и гас, — был апрель, — а они продолжали играть и тень от бороды Гэндальфа моталась по стене… Потом одиниз них неожиданно запел, остальные подхватили песню, гортанную песню гномов, которая поется в глубоких пещерах их древних домов, — вот отрывок из этой песни, если вы сможете представить ее без музыки: