Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)

Гномы, конечно, бурно поблагодарили его, сняв капюшоны и размахивая ими у колен, и кланяясь, и повторяя:

— Всегда готовы служить, о Хозяин Деревянных Хором!

Но настроение от его мрачных напутствий у них сильно испортилось; путешественники почувствовали, что Приключение становится опаснее, чем они предполагали, и впервые по-настоящему задумались о том, что если даже будут преодолены все опасности пути, в конце их ждет встреча с драконом.

Все утро ушло на сборы. После полудня они в последний раз сели с Беорном за стол и, подкрепившись, пошли к лошадям. Произнеся на прощанье много теплых слов, они отъехали от терновой ограды усадьбы, быстро поскакали на восток, потом повернули к северу и взяли основное направление на северо-восток. Великим Загорным Трактом, проходившим намного южнее, они, по совету Беорна, решили не пользоваться. Беорн предупредил их, что там теперь часто разбойничают орки, и сам Тракт, по слухам, в лесу зарос так, что отдельные места стали непроходимыми, даже тропу не найдешь. А к северу от скалы Стоянки граница Лихолесья подступает ближе к Великой Реке, и хотя Мглистые Горы там тоже недалеко, Беорн посоветовал им пойти именно так, чтобы через несколько дней выйти к началу малоизвестной тропы через Лихолесье, которая ведет почти прямо к Одинокой Горе.

— Орки не посмеют перебраться через Великую Реку ближе, чем в сотне миль от скалы Стоянки, и к моему дому близко не подойдут — ночью он хорошо охраняется, — сказал Беорн, — но я бы ехал побыстрее, так как они могут устроить набег севернее, прочесать местность и отрезать вас от Лихолесья, потому что ворги бегают быстрее, чем пони. Идя на север, вы окажетесь рядом с их пещерами, но вместе с тем — и в большей безопасности, потому что там им не придет в головы вас искать. Они будут долго гоняться за вами по другим дорогам. Только поспешите!

Вот почему Отряд сначала ехал молча, переводя пони в галоп в тех местах, где трава была мягкой, а почва ровной, с опаской оглядываясь на мрачные горы слева и стараясь не терять из виду серебристую ленту Великой Реки, к которой подступали деревья.

Они выехали на рассвете, и солнце целый день обливало их золотыми лучами. Все-таки горы были далёко. Трудно представить, что здесь в такую погоду могут появиться орки-преследователи, и, в конце концов, оставив далеко позади владения Беорна, гномы развеселились, начали петь, и думать не хотели о предстоящем пути через Лихолесье. Но когда наступили сумерки, скрылось солнце, и на фоне заката резко выступили зловещие вершины, настроение у путников изменилось. Они сделали привал, развели костер, молча поужинали, а потом заснули, выставив караул, и во сне слышали воржий вой и орчьи крики.

Утро следующего дня выдалось ясным и безоблачным. Белый, почти осенний туман расстилался по земле, было свежо, но скоро на востоке поднялось красное солнце, и туман растаял. Отряд тронулся в путь, когда тени были еще длинными. Два дня пробирались по высоким травам, не видя ничего вокруг, кроме цветов и птиц, и отдельных деревьев. Иногда в их тени паслись или отдыхали олени. Порой Бильбо видел рога над травой, как коричневые сухие ветки.

Прошел третий день, наступил третий вечер. Беорн советовал им успеть к Лесу пораньше утром и постараться уложиться в три дня, поэтому они не останавливались до темноты и потом продолжали ехать под луной.

Когда темнело, хоббиту казалось, что он различает в стороне смутную фигуру крупного медведя: он показывался то справа, то слева, близко не подходил, но как будто двигался в том же направлении, что и они. Но когда Бильбо осмелился сказать об этом Гэндальфу, маг сразу оборвал его и сказал:

— Молчи и не обращай внимания!

На четвертый день они тронулись в путь еще до рассвета, хотя и не выспались. Как только стало светло, Отряд увидел впереди темный Лес, который будто шел им навстречу или ждал их, как сумрачная стена с зияющей черной дверью, уходящей вглубь тропинки. Дорога перед Лесом пошла вверх.

Хоббиту почудилось, что их начинает обнимать тишина: голоса птиц звучали реже, дичь не попадалась, даже кролики попрятались. К концу дня они доехали до границы Леса и присели отдохнуть под сенью крайних деревьев. Стволы этих старых лесных гигантов, в несколько обхватов, были источены временем, ветви искривились и переплелись, длинные листья потемнели, плющ обвил их и свисал до земли.

— Вот это и есть Лихолесье — самый большой лесной массив на севере, — сказал Гэндальф. — Нравится вам? Теперь надо отослать назад славных пони, которых вам дали на время.