Николай Васильев - Драгомирье и его окрестности [СИ]

— Да и ягоды в ягодицах подзасохли? Вероятно, быть молодым и сохранять видимость молодости не одно и то же?

— Разница есть, — вдруг примирительно сказал герцог. — Но вы не ответили на мой вопрос!

— И не отвечу, не ждите, — прямо взглянул в глаза магу Сергей. — Это мой секрет, позволяющий более вольно жить на свете среди вас, кудесников.

— А если я прикажу слугам вас сейчас схватить, заключить в темницу и потом подвергнуть пыткам?

— Очень не советую, — более жестко ответил попаданец. — На такой случай у меня еще секреты есть, и они вам не понравятся.

— Жофрэ! — вмешалась Марго. — Отстань от юноши! Тебе не идет роль злодея. Или я тебя окончательно разлюблю!

— Что? Сильно он тебе понравился? Эх, женщины! Все готовы променять на мгновенья счастья…

— Эти мгновенья то, ради чего и стоит жить, — не поддалась дама. — От одних до других. Я их все помню наперечет — в том числе и те, что дал мне ты!

— Ладно, чирикайте здесь дальше, — пошел на попятную дюк. — Тем более, что ты еще не получила от юноши полного счастья. Впрочем, мне хочется все-таки узнать ваше имя, мсье.

— Вынужден и здесь отказать, — заулыбался Сергей. — Мы ведь на маскараде, не забыли? Вот если встретимся после него, то можно и познакомиться.

— Ну, ты наглец, — расхохотался герцог. — Что, впрочем, достойно уважения. И ушел.

Дожидаться чардаша Марго и Сергей не стали, а тихо-мирно вышли на улицу, отыскали карету с графским гербом и вскоре оказались в уютном палаццо (именно в итальянском стиле), где вдовая графиня де Вельми продолжала тянуть жизненную лямку — впрочем не отказывая себе в многообразных удовольствиях. Когда они вдоволь поластились в совместной ванной посредством петтинга, Марго привела избранника в свою роскошную спальню и сказала:

— Ты смог меня сегодня удивить и осчастливить. Удивишь еще раз?

«Чем же тебя пронять, великовозрастная ты наша? — скривился Сергей. — Может приемами маркиза де Сада? Ладно, попытка не пытка».

И сказал:

— Только не удивляйся моим приемчикам. Сначала они покажутся тебе издевательскими, но потом обернутся сильнейшим удовольствием. Но если категорически тебе не понравятся, я свои экзекуции прекращу.

— Уже удивил. Ты применишь чередование боли и коитуса?

— В общем, да. Подними руки, я привяжу тебя стоя к балдахину… Так. А теперь буду наказывать за блядский образ жизни. Или ты посмеешь мне сказать, что не распутничаешь?

— Ох, да. Я такая нехорошая, распутничаю и с совершенно незнакомыми господами. Вот сейчас, например…

— Так н-на! Получи ремнем по ягодицам! Получи, получи, получи!

— Ай! Больно же! Больно! Больно! Полегче! Полегче, милый! А-а, а-а, а-а-а! Дай мне еще! Еще, еще! А теперь пожалей! Пожалей свою распутную милую! Ох, как хорошо! Как хорошо! Восхитительно!

Проснулся Серж очень поздним утром, в двенадцатом часу — в той же роскошной постели и совершенно один. Когда он прошмыгнул в ванную, то мельком глаза увидел вполне одетую Марго. А когда вышел освеженным, то сразу попал в ее объятья. Впрочем, Марго тотчас отшатнулась со словами:

— Ты колешься! Марш назад, я сведу тебе щетину в момент!

— На меня магия не действует, Маргоша, — сожалеючи сказал Сергей.

— Тогда жди парикмахера! Я его сейчас вызову! Жаль только, что завтрак придется опять разогревать… Завтрак они вкушали вместе.

— Цени! — сказала полюбовница. — Я в восемь часов встала, но стоически ждала тебя, чтобы позавтракать.

— И даже кофе не попила?

— Ну, кофе с утра — это святое. Извини.

— Что за глупости, Марго? Какие могут быть извинения? Ты у себя дома, а я — просто приблудный пес. Полакомился у тебя и был таков.

— Категорически этого не хочу! — воскликнула Марго. — Вечером я всегда смотрю на самую яркую звезду, которая висит над восточным горизонтом. Теперь я буду ее называть твоим именем: Серж!

— Это, вероятно, планета Юпитер, Маргоша.

— А мне плевать: для меня она будет Серж. И точка!

— Благодарю, милая. Но я должен отдариться. И потому назову в честь тебя целое созвездие. Астрономы называют его Кассиопея.

— Я его знаю! — воскликнула Марго. — Оно состоит из пяти звезд и образует букву «W».

— А в перевернутом виде это будет буква «М» — первая буква твоего имени.

— Точно! Какой ты умный! И щедрый! И самый-самый милый!

— Перехвалишь. Как, кстати, тебе сидится? Попа не болит?

— Слегка. Пока ты не спросил, я о ней и не думала. Но вчерашнее удовольствие я никогда не забуду. Как и тот вальс. Где ты всему этому научился? Ведь ты в самом деле молод!