Анастасия Андрианова - Манускрипт

– Знаю-знаю, тебе не нравится темнота, – сказала она и тут же перешла на шепот, испугавшись того, как громко прозвучал ее голос. – Потерпи чуть-чуть, должна же эта лестница когда-то закончиться. Спустимся до конца, а там разберемся.

Она прошагала еще несколько ступеней, как вдруг впереди показалось тусклое серебристое свечение, похожее на лунный свет. Алида обрадовалась и поспешила на свет. Лестница изогнулась и оборвалась, выведя в узкий каменный коридор. Стены здесь не были украшены картинами, не было даже окон, только редкие факелы, горящие почему-то не оранжевым, а серебристым, холодным огнем. Алида поежилась. Тут было как-то совсем уж неуютно. Мурмяуз спрыгнул с ее плеч и засеменил рядом с хозяйкой, ощетинив шерсть на холке.

Алида внимательно осмотрела лестницу. Ниже ступеней точно не было, а подниматься обратно ей совсем не хотелось. Пожав плечами, она пошла по странному коридору. Если его тут выстроили, значит, он должен куда-то вести. Иначе зачем надо было его возводить?

Какое-то странное чувство начало овладевать Алидой, будто вырастая из глубины груди и растекаясь по всему телу. Она с тоской обернулась на лестницу. Ноги будто сами вели ее вперед по коридору, и сопротивляться этому новому ощущению было невозможно.

«Наверное, так чувствовали себя мотыльки, которые каждый вечер обжигали крылышки о фонарь над нашим крыльцом», – подумала Алида. Мурмяуз обеспокоенно терся о ее ноги, но послушно шел за хозяйкой.

Серебристые факелы неровно мерцали, волнуясь при каждом ее движении. Откуда-то потянуло тонким ароматом ландышей, сначала едва уловимым, но крепнущим с каждым мгновением.

Алида вспомнила, как любила убегать по вечерам в лес и ложиться на поляну, где в майских сумерках белели жемчужные россыпи ландышей. Она ложилась на спину, запрокинув руки за голову, и любовалась крупными звездами в сиреневом небе, а нежный аромат укутывал ее незримой шалью, и от земли шло такое душистое тепло, словно от нагретой печки. Она с горечью подумала, что вряд ли когда-нибудь вернется в те места, чтобы вот так запросто поваляться на поляне, глядя в сумеречное небо, и помечтать о всяких пустяках.

Она подошла к двери, почти незаметной на фоне каменной стены. Здесь запах ландышей чувствовался сильнее. Заходить в ведущую неизвестно куда дверь было страшно, но противиться любопытству и странному тянущему чувству она просто не могла.

Она взялась за круглую ручку и потянула ее на себя. Несмотря на то, что дверь была вытесана из камня, она легко и бесшумно отворилась. Алида на всякий случай взяла Мурмяуза на руки и шагнула в комнату.

В помещении тотчас зажглись такие же серебристые факелы, что и в коридоре, а ландышевый аромат едва не сбил с ног. Алида на миг задержала дыхание. Глаза постепенно привыкли к призрачному освещению, она осмотрелась по сторонам.

Здесь не было окон, а каменные стены простирались на много метров во все стороны. В неровном свете факелов бледнело множество человеческих фигур, сделанных не то из воска, не то из мрамора. Дальняя стена помещения тонула в глубоком сумраке, и ряды фигур уходили вглубь, словно армия, выстроившаяся в ожидании битвы.

Ужас захлестнул Алиду, и ей захотелось поскорее уйти отсюда. Но ноги будто против ее воли шли дальше, мимо застывших фигур. Она вглядывалась в неподвижные лица и не хотела думать о том, что стало с этими людьми и почему их поместили в эту комнату. А может, это и не люди вовсе, а всего-навсего скульптуры? Кто знает, может, Вольфзунд увлекается созданием мраморных манекенов?

Но что-то ей подсказывало, что когда-то они были живыми. Невозможно вытесать из камня настолько совершенное подобие человека. Складки одежды, волосы, тоненькие морщинки у глаз – все было настолько правдоподобным, что страх от увиденного ледяными пальцами сдавил горло.

Алида остановилась у фигуры мальчишки лет двенадцати-тринадцати, не больше. Вздернутый нос, решительно сжатые губы, непослушный вихор волос. Белые ресницы. Белые глаза. Бесцветная кожа. Мурмяуз встревоженно мяукнул, и Алида вздрогнула от неожиданности.

– Конечно, малыш, уже уходим. Мне самой не нравится эта жуткая комната…

Но по-прежнему ноги не желали идти в сторону выхода. Аромат ландышей всколыхнулся новой волной. Она сделала еще несколько шагов и остановилась напротив фигуры молодой низенькой девушки. Копна длинных густых волос, маленький рот, крупные глаза, чуть нахмуренные брови, перевязанное на талии платье длиной до щиколоток. Алида посмотрела на ноги фигуры. Обуви не было. Она еще раз внимательно вгляделась в белое лицо и едва не закричала.