Ольга Романовская: Гранит науки и немного любви [litres]

Маргарита родила раньше срока. При первых признаках схваток она отправила Алоиса во вступительную комиссию. Для пущей достоверности, скривив губки, пожаловалась на грядущую проверку – «а еще бумаги не готовы». Супругу надлежало ими заняться. На самом деле отчетность сдавали в сентябре, но Ксержик о таких тонкостях не знал, поверил, спокойно ушел в школу. Маргарита лицо держала, зато после ухода мужа матюгнулась и велела найти Шаолену Гвитт.

Глядя, как волнуется и боится ректор, попыталась успокоить. Маргарита отмахнулась и пригрозила тоже занять общественно полезным делом, если не перестану обращаться как с больной.

Ведьму удалось выловить с превеликим трудом – а как иначе, если попадаться на глаза Алоису не рекомендуется? Однако с задачей справилась и в первый раз полетала на метле. Кричала я не хуже роженицы, одновременно придерживая подол и цепляясь за ведьму. Госпожа Гвитт смеялась, потешаясь над новичком в небе. Поговаривали, она так проверяла ведьм-первокурсниц, только летали они поодиночке, на заговоренной метле.

Наконец мы приземлились.

Пальцы разгибаться не хотели. Я вцепилась в метлу как в родную. Шаолена вздохнула и прибегла к магии.

Маргарита расхаживала по дому, бубня отрывки из книг по магии. При виде нас ректор оживилась:

– О, Агния, романчик из мансарды принеси! Он на демоническом.

Госпожа Гвитт заржала аки лошадь и ударила кулаком по притолоке.

– Даже родить нормально не может! – пожаловалась она небесам. – Нормальные роженицы лежат и стонут.

– Мне нельзя, я начальство, а муж у меня… – Маргарита покосилась на меня и махнула рукой. – Некромант! – закончила она, решив вместить в одно слово бездну смысла.

Госпожа Гвитт поставила чайник и завела с ректором разговор «за жизнь». Ну да, роды – процесс долгий, нечего заранее Маргарите нервы трепать.

Мне доверили приготовить комнату для роженицы – по иронии судьбы, кабинет Алоиса. Видимо, Маргарита так изящно решила отомстить супругу. Ладно, если хочет, чтобы дети появились на свет среди некромантских ужасов, так тому и быть.

Наконец началось.

Маргарита владела демоническим лучше Шкварша, а еще в совершенстве постигла устное народное творчество для взрослых. Рожала она долго, Алоис успел вернуться. Пришлось грудью встать у кабинета и отвлекать взволнованного папашу шоколадками. Когда Ксержик рвался узнать, почему жена поминала всю его семью до девятого колена, я извлекала из закромов очередную шуршащую упаковку и махала ею перед его носом. В результате шоколад мы вместе жевали на кухне. Один устал стоять под дверью, другая боялась не отстирать пятна от подтаявших конфет.

Слышимость в доме хорошая. Алоис переводил на златорский ругань Маргариты, а я увеличивала словарный запас. В приличном обществе им не блеснешь, зато среди демонов цену набьешь.

– Выпить хочешь? – Ксержик встал и пошарил в буфете. – В горле от сладкого пересохло.

– Спиртного? – уточнила я.

– Любого, – удивил Алоис. – Начнем с чая и постепенно поднимем градус. Глядишь, через пару часиков переплюнем Арин голос. Ты как к песням демонов относишься? Они у них хвалебные, о… хм… преимуществе перед другими особями мужского пола.

– Приличных нет? – вздохнула, размышляя, не пострадает ли репутация от подобного репертуара.

– Есть, о дамах. Попробовали бы они незнакомым демоницам похабно в любви признаваться, все бы отодрали.

Ксержик рассмеялся – будто хрюкнул. Для будущего отца поразительно спокойный, веселый.

– Спой, а?

– Налей, а? – передразнил Алоис и прислушался. Маргарита все так же славила мужа, обещая заставить родить самого. На месте некроманта я бы забеспокоилась: она может. – Если хочешь услышать мое завывание, то мно-о-ого и покре-е-е-епче.

Будет сделано!

Откопала бутыль мутного самогона и поставила на стол. Подойдет?

Подошло.

Ксержик зазвенел стаканами, разломил краюху хлеба, и понеслась.

Эх, хорошо пошла!

Уставшая Шаолена Гвитт ожидала увидеть на кухне что угодно, кроме нестройного дуэта родственников в обнимку. Сама не помню, когда рука Алоиса легла на плечо, а я сама перебралась к нему на колени.

Самогона в бутыли изрядно поубавилось. Когда только успели? Сначала пили за Маргариту, потом за детей, за меня – словом, на дюжину тостов хватило.

– Эй, папаша, вернись в бренный мир! – Шаолена щелкнула пальцами перед лицом Алоиса. – У тебя там дети родились.

– Совсем?

Не сговариваясь, уставились на Ксержика в полном недоумении. Что он имел в виду?