Ванда Алхимова - Семь горных воронов [litres с оптимизированной обложкой]

Против ее ожидания, никто не шептался у нее за спиной, и внимания ей уделяли столько же, сколько и всегда: то есть почти нисколько. За обедом Дикого не было на его месте, и по пути обратно он тоже не попался. Лорелея запретила себе думать о том, что было. Помогал Хват с его забавными ужимками и обожанием в глупых щенячьих глазах. Она поневоле отвлекалась на его возню и заискивания.

Вечером Лорелея пошла к миледи, прихватив Хвата с собой. Когда она откинула в сторону занавесь, Хват вдруг обнажил маленькие зубки и зарычал. Взгляд его темных глазенок так и впился в Дикого, который сидел за столом, по обыкновению развалившись на стуле, и ковырял в зубах лучинкой.

При виде Лорелеи он гнусно ухмыльнулся и подмигнул. Лорелея шикнула на щенка, проигнорировала ухмылку, спокойно подошла к месту рядом с миледи и опустилась за стол. Хват прижался к ее ноге. По его виду было понятно, что Дикому он не доверял и намеревался за ним присматривать. Гордый сидел с отсутствующим видом и рассматривал столешницу, миледи Воронов куталась в свою шаль, а Ройле маячил в нескольких шагах за ее креслом смутной тенью.

– Итак, зима подошла к середине. Через три дня наступит Оймелк, и пора подумать о весне и о Бресе, – сказала миледи Воронов, глядя то на Лорелею, то на Гордого.

Последний вскинул голову и спросил:

– Ну и что ты думаешь о Бресе? Тут все равно только твои мысли имеют значение.

– Думаю, что кому-то придется перейти горы и спуститься к Стылому морю, – глядя ему в глаза, сказала мать.

– Это не простая прогулка, – вмешался Дикий. – И что ты хочешь найти у Стылого моря?

– Хлеб, – бросила в ответ миледи. – Сенхинолы – хорошие землепашцы. У них много зерна, много картофеля и гречихи.

– Но до этого всего еще надо добраться. А потом еще и договориться с этими тупыми упрямыми баранами, – проворчал Дикий. – Не зря говорят, что сенхинолу надо трижды повторить одно и то же, и тогда он догадается, что дело касается его, и спросит, что тебе нужно.

– Вот поэтому туда пойдешь ты, – кивнула миледи Гордому, который уставился на нее во все глаза. – Через две недели ударит оттепель, снег сойдет с перевалов, и можно будет пробраться. Я дам тебе людей, и ты перейдешь горы. Спустишься в долины и договоришься, чтобы сенхинолы продали нам зерна.

– Но я ничего не знаю ни про зерно, ни про сенхинолов! – воскликнул Гордый. – Я ратоборец, а не купец!

– Зато ты жил в столице и умеешь говорить с влиятельными людьми, знаешь, как держать себя с достоинством, – возразила миледи. – Ты выглядишь как настоящий лорд. Такой и нужен. И еще ты способен владеть собой, обладаешь терпением и дисциплиной, а и того, и другого тебе понадобится очень много. Сейчас у меня нет никого, кроме тебя, кому бы я могла доверить это дело. Так что ты и Лорелея отправитесь через горы, как только опустится снег.

– Она?!

– Я?!

Восклицания вырвались у обоих названных одновременно.

Дикий перестал ухмыляться, и его лицо покраснело. Он набычился и возразил, глядя на мать тяжелым темным взглядом:

– А ей туда зачем?

– Затем, что кто-то должен вовремя закрыть ему спину и дать разумный совет, а кроме нее сейчас на это никто не годится, – властно ответила миледи.

– Но она может сбежать, а она нужна нам в войне с Бресом, – не желал отступать Дикий.

Глаза его горели нехорошим огнем, вся фигура подобралась. Ройле неслышно продвинулся вперед, оказавшись сразу за креслом своей госпожи.

– Не сбежит, – усмехнулась миледи Воронов, глядя на сына, как на глупое животное. – Ее никто нигде не ждет, кроме заплечных дел мастеров Бреса. А я обещала замок и земли. Она не сбежит. А если вдруг и сбежит, – теперь уже холодные глаза миледи смотрели на Лорелею, – невелика потеря. Одним воином войну не выиграешь, а она уже рассказала нам о Бресе все, что можно.

– Но все равно нельзя ее…

– Закрой. Свой. Рот, – раздельно и медленно перебила сына миледи.

Наступила звенящая тишина. Дикий пошел пятнами, ногти его глубоко ушли в мякоть ладони. Гордый смотрел в столешницу. Лорелея – на миледи. Ройле – на Дикого.

– Итак, с этим все, – произнесла в тишине миледи и гибко поднялась с кресла. – А ты, лорд Твердыни, завтра поедешь по горным замкам, смотреть воинов и собирать войско.

Брес убедился, что его побитое войско в безопасности, и распорядился, чтобы командиры развели воинов отдыхать по ближайшим деревням. Оставив Брандона с войском, король Лугайда с небольшой охраной поехал в Тамврот, отправив вперед гонца с плохими вестями. В сопровождении всего двадцати воинов он гнал коней в захваченную столицу.