Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

Сквозь толпу к Герцогу пробивался хмурый Артемис, ведущий за собой Уолтера Вон Райна, глаза которого были за тёмными очками. Тот отодвигал всех в сторону и без конца втягивал носом воздух, руководствуясь только запахами. Он отодвинул Артемиса, нащупал Ирэн и притянул за руку, касаясь её лица второй рукой. Пальцами он щупал овал её лица, волосы, нос, а она улыбалась и плакала, поджимая губы. Его пальцы убрали её слёзы, и через секунду он уже прижимал её к груди возможно слишком крепко, сдавливая хрупкую девушку совершенно беспардонно:

— Маленькая глупая Маркиза… — прошептал он с горечью, — Как же я скучал по тебе! Винс, — вдруг опомнился он, — Ты не против, что я твою…

— Забирай себе, — огрызнулся Блэквелл, — У меня жена есть, которая сильно вспылит, если увидит меня с женщиной. Кстати где она?

Артемис очень осторожно показал на относительно безлюдный угол бальной залы под лестницей, где даже свечи горели не ярко:

— Во-о-он там. Мне даже страшно туда соваться.

— Что-то случилось?

— Она хотела взять Селену, а та так заголосила, что в ушах закладывало, потом по цепной реакции Энди. Только последний намудрил с магией и поджог Бэт платье. В общем у всех истерика, а Али просто стояла посреди огня и смотрела на всё это. Ничего не сказала, просто стояла в огне, пока слуги уносили её плачущих детей. Мне кажется она… ну…

— Она не сошла с ума! — оборвал Винсент, а потом уже мягче прибавил, — Может немного, но это пройдёт.

Он двинулся через весь зал к многочисленным канделябрам разной высоты, стоящим в ряд. Тысячи свечей разных размеров светили таким приятным успокаивающим и чуть мерцающим светом, но Алисы нигде не было. Он прошёл глубже к тяжёлым портьерам, отделяющим уютные диваны, под самой лестницей, и вдруг увидел, что в складках обильной ткани штор за стеной из света свечей стоит Алиса, облокотившись бедром о стену, и с тоской в чёрных демонических глазах смотрит на огонь заворожено. Винсент всякий раз забывал слова, когда видел жену, немного терялся и чувствовал себя неловко, ведь она очаровывала и манила своей необыкновенной красотой, которая из раза в раз ослепляла. К этому было почти невозможно привыкнуть, ведь Алиса всегда выглядела немного другой, будто каждый её образ был абсолютно неповторим и уникален, и Винсент для себя сделал вывод, что этот эффект достигался именно её внутренним состоянием: она была то печальной, то воинственной, то игривой, но всегда неизменно завораживающей.

— На тебя можно любоваться вечно. — тихо сказал он ей, стоя по другую сторону от стены из огня свечей, — Глаз не отвести.

Слышала только она, ведь в этом уютном закутке были только они вдвоём, будто отделённые от всего зала незримой стеной. Алиса медленно повернула голову к мужу и чуть наклонила её в бок, прищурившись. Так она несколько секунд разглядывала чёрными глазами Винсента, который в свою очередь смотрел на неё с тоской и даже болью, но подходить не смел.

Шурша парчовым тёмно-зелёным платьем, украшенным камнями и изысканной вышивкой, Алиса очень медленно двинулась вдоль канделябров, а Винсент вторил ей, но двигался по другую сторону. Они не теряли друг друга из поля зрения, двигаясь одинаково медленно. Сказать, что Герцогиня одета дорого, казалось очень кратким описанием её образа. Не было кричащих перьев или пестрящих разнообразием цветов тканей на платье, но была чуть мерцающая спокойным тёмно-зелёным цветом парча, тёмные ювелирные украшения и собранные в высокую причёску объёмные волосы. А по ряду на волосах пущена нить из камней, ниспадающая на середину лба.

— Зачем тебе всё это? — спросила она, — Балы, дорогие игрушки, слуги, гардероб на все случаи жизни?

— Я не… — он запнулся, — Не знаю. А что не так?

— Тебе это дорого?

— Это ведь часть моего долга. Балы я не люблю, они для подданных. Без слуг я не смогу содержать такой огромный замок в порядке… Лис, я не понимаю сути твоего вопроса.

— Я не вписываюсь. — отрезала она и холодно посмотрела строго перед собой. Казалось странным, что тёплое освещение зала отражалось колким льдом в её глазах, но так и было, отчего Винсент нахмурился.

— Зачем тебе вписываться? Ты же не галстук, — попытался улыбнуться он, но было совершенно не весело. Этот тон в голосе своей жены он знал и понимал, что ничего хорошего ждать не следует, — Не ты должна вписываться в эту жизнь, Алиса. У нас достаточно теперь времени и средств, чтобы немного изменить мир под тебя. Мы может перестроить Мордвин, может заменить или сократить слуг, изменить правила — всё в наших силах.