Дэвид Гейдер - Маска призрака (ЛП)

Перед хранилищем стоял стражник в доспехах храмовника, в такой прямой стойке, что можно было не сомневаться в том, что несколько секунд назад он спал.

- Рыцарь-Капитан! - он резко отдал честь.

Такое заслуживало выговора, но это был самый утомительный пост во всей башне. До восстания в Киркволле здесь даже не требовалось нести дозор; потом Рыцарь-Командор Эрон решил, что этого требовала осторожность. Но даже так, с трудом можно было ожидать, что кому-то может понадобиться эта комната посреди ночи. «Счастливый день стражника», - подумала она.

- Усиленно несете дежурство, я смотрю, - сказала она, приближаясь.

- Да, сэр!

Стражник часто заморгал, на его лбу проблестела капля пота. Его мягкое лицо выдавало аристократа, какого-нибудь второго или третьего сына из забытого уголка Империи, который, без сомнения ненавидел тот факт, что продвижение по службе в ордене было не таким легким, как он того ожидал.

- Отойди в сторону.

Она раздраженно махнула рукой; он практически скулил, убираясь с её пути. Она повернулась к Первому Чародею, который стоял возле нее.

- Начнем?

Маг выглядел так, словно был готов упасть от изнеможения.

- Это действительно необходимо, Сэр Евангелина?

- Один из ваших людей пропал, в ночь после покушения на жизнь Верховной Жрицы. Это было вскоре после того, как мы допросили его об убийствах. Я думаю, это служит основанием для подозрений, нет?

- Допросили, но не обвинили.

- Если вы хотите, мы можем разбудить Лорда-Искателя Ламберта и спросить его мнение.

Плечи Первого Чародея опустились. Тяжело вздохнув, он пошаркал в сторону одной из пластин на стене хранилища и поместил на неё свою руку. Красный свет отреагировал на его прикосновение, пульсируя и меняясь до голубого оттенка. Кивнув, она прошагала к другой пластине и, сняв латную рукавицу, прикоснулась к ней голой рукой. Она направила силу через кожу, которая щекотала, пока пластина медленно меняла свой цвет на голубой.

Хранилище затряслось, издавая грохот, который разошелся эхом по всей комнате. Шестеренки повернулись, и металлические кольца, которые были частью двери, начали скользить в разные стороны. Она в восхищении наблюдала, как медленно каждый слой вставал в линию вслед за другим…пока замок не издал один последний лязг и остановился. Маленькая панель в центре двери плавно поднялась наверх, и на свет показалась ручка двери.

Она прошла к двери, махнув рукой таращившему глаза храмовнику, чтобы он отошел, и потянула за ручку. Дверь открылась намного легче, чем можно было предположить исходя из её веса, так тихо, словно огромные петли были смазаны маслом вчера, а не несколько веков назад. Эти гномы определенно знали свое дело.

Безоконная комната, располагавшаяся за дверью, была громадной. Шесть высоких колонн доставали до самого потолка - одна, самая большая, в центре и пять по краям комнаты. Каждая колонна окружена металлической лестницей и уставлена тонкими стеклянными бутылочками. Каждая из этих бутылочек содержала несколько капель крови, взятой у каждого мага, когда их принимали в Круг, пропитывали магией, которая заставляла кровь светиться. Они создавали ощущение, что колонны были покрыты сверкающими, темными драгоценными камнями, и все вместе они заливали всю комнату жутковатым бледновато багровым светом. Цветом запретного.

Евангелине никогда не нравилась эта комната. Бутыли издавали вибрацию, которую легче было почувствовать, чем услышать. Это ощущение нарастало, и нарастало все больше, чем дольше вы оставались здесь, пока не начинало сводить с ума. По её мнению, эти амулеты слишком напоминали магию крови - но раз храмовники считали их полезным, то они были разрешены. Чуточка лицемерия во имя большего добра.

Первый Чародей Эдмонде встал рядом с ней, смотря на колонны с откровенной неприязнью. Он протер лоб дрожащей от усталости рукой и заметил, что она на него смотрит.

- Рис - хороший парень, - сказал, как бы отвечая на вопрос.

- О Жанно вы сказали бы то же самое?

- Нет, хотя я сомневаюсь, что сейчас вы мне поверите.

- Вы правы.

Она подошла к большой центральной колонне, прикоснувшись к металлическим ступенькам, которые обвивались вокруг нее, чтобы убедиться, что они прочные. Казалось невозможным, что они до самого верха выдержат вес человека, но они ни разу не дрогнули под ней. Все же, для собственного спокойствия, она испытывала их на прочность каждый раз.

Евангелина осторожно взобралась. Она заметила, что некоторые бутыли перестали светиться. Обычно, это означало, что маг, которому они принадлежали, был мертв. Нужно будет вспомнить и предложить, чтобы усмиренные убрали неработающие бутыли, дело, которое уже давно должно было быть сделано. Хотя, кому она скажет? Лорду-Искателю? Она сомневалась, что он заинтересован в обыденных вопросах, таких как управление ежедневными делами в башне.