Лиан Мерси - Последний Полет (ЛП)

И Иссенья, с ножом и бесконечным сожалением, подошла к ней.

* * *

Она ушла до рассвета. Стражник всё ещё спал на земле, его губы слегка дрожали при храпе. Внутри тюрьмы безжизненно лежало оперённое тело Дымки, свободное от ярости и напряжения, отравлявших её последние дни. Иссенья надеялась, что грифон обрела покой, куда бы её душа не ушла.

Тёплые яйца касались её кожи. Иссенья сложила их в мягкую перевязь, очень похожую на используемую долийцами, чтобы носить своих детей во время путешествий, и спрятала их под плащом. Они тяготили её плечи, но облегчали сердце.

В них не было скверны. Самым большим страхом Иссеньи было то, что они уже необратимо поражены той же чумой, что их мать и многие их сородичи. Но в этих крошечных, дремлющих жизнях проклятие отдавалось гораздо слабее, и она верила, что смогла вытянуть его.

Она сделала это, приняв порчу на себя. Не существовало, насколько знала Иссенья, способа уничтожить скверну порождений тьмы, если она овладела живым существом. Она росла и распространялась, как раковая опухоль, и об исцелении от неё эльфийка не слышала ни разу. Было только Посвящение, которое давало лишь отсрочку.

Но в яйцах - в этих только зарождающихся жизнях - скверне было трудно удержаться, и Иссенья смогла её вытащить. Она не могла уничтожить заразу, но могла перенести её из нерождённых грифонов в своё тело. Так она и сделала.

Ей не стало хуже. Иссенья боялась, что могло стать, и тогда она оказалась бы не в состоянии добраться до укрытия, где хотела спрятать яйца… но она почувствовала некоторые негативные последствия. Постоянная тяжесть, словно она проглотила что-то большое и никак не могла переварить, поселилась в её животе, а когда она поворачивала голову слишком быстро, то боковым зрением видела лишь жирную темноту. Онемение и колючий холод охватили её руки и ноги; и она не могла согреться, как бы ни растирала их.

Но это не могло замедлить её, и это было единственно важным.

Ревас ждала на старкхэвенской стене, на том же самом месте, где приземлялась во время войны. Но там, где раньше десять или больше грифонов задирали или высокомерно игнорировали друг друга, чёрная хищница теперь была в одиночестве. Одинокий среди каменный зубцов, её силуэт прорисовывался на фоне вспышек молний.

Она спустилась одним взмахом чёрных крыльев, когда увидела Иссенью. Ревас обнюхала перевязь с яйцами, встопорщив перья на загривке от любопытства, но когда эльфийка отогнала её, грифон надулась и стала ждать, когда наездница заберется на неё.

Щемящее чувство ностальгии охватило Иссенью, когда она села в потрёпанное седло. Это будет, по всей вероятности, их последний полёт.

В первую очередь они отправятся в Андерфелс, где она присмотрела безопасное убежище для яиц Дымки. После того, как яйца будут в безопасности, она и Ревас вернутся в Вейсхаупт. Там Иссенья намеревалась спрятать свой дневник и двенадцать лет его секретов, укрыв их такими чарами, что никто, кроме эльфа не смог бы его открыть.

То, что она сказала Амадис, было правдой: она не верила, что Первый Страж достоин держать в своих руках будущее грифонов. Он был тем, кто приказывал ей использовать магию крови на животных, снова и снова. Он был тем, кто проигнорировал предупреждения об опасности и открыл дорогу скверне порождений. И он был тем, кто не только действовал слишком медленно, чтобы эффективно применить карантин, но ещё и приказал Стражам лететь во все концы Тедаса, чтобы помочь построить новый мир - и разнести грифонью чуму по всем странам. Даже если бы он начал действовать сегодня, то было бы слишком поздно, как ей думалось. В эту самую секунду, было уже слишком поздно.

Но Иссенья все же хотела, чтобы Серые Стражи стали теми, кто вернёт грифонов, когда и если этот день наступит. Она не хотела, чтобы это партнёрство исчезло навсегда. То, что она пережила вместе с Ревас, Гараэл с Крюкохвостом, и Амадис с Дымкой… Это была слишком драгоценная и сильная дружба, чтобы исчезнуть в веках.

Так что она намеревалась спрятать свои сокровища, оставить след к нему, и предоставить судьбе решать, что будет дальше.

Когда всё будет готово, они с Ревас будут формально считаться свободными от своих обязанностей и последуют Зову. Они не будут первой командой, которая сделает это вместе, не будут и последней. В последние месяцы, когда внешняя природа и бешенство скверны стали выдавать себя, многие Серые Стражи, проведшие много лет бок о бок со своими пернатыми товарищами, выбрали такой для себя такой конец. Дикая ярость, что охватывала животных, похоже, была их собственной версией Призыва, и самые преданные Стражи решили сражаться вместе со своими испытанными грифонами в последний раз. Даже если время их собственного Зова ещё не настало, мало кто хотел жить в мире без грифонов.