Кристиан Бэд - Магистериум морум

Однако магистр Фабиус вышел на узкий балкончик колдовской башни не для того, чтобы насладиться сумеречными играми земли и неба. Он ждал, когда окончательно стемнеет, и на небосводе появится вторая луна. Для наблюдений ему нужны были обе — бледная Ареда и голубоватая Сциена, похожая на яблоко с надкушенным боком.

Движение лун давно занимало Фабиуса. Да и земледельцам провинции Ренге, находившимся под его опекой, не помешало бы уточнить календари большого и малого лунных месяцев. Потому на подоконнике среднего, рабочего этажа колдовской башни магистра, всё лето пролежал трактат «О сферах» Энгуса Фаруса, придавленный на нужной странице тяжёлой дубовой линейкой, и медная астрологическая машина загромождала балкон.

Три обруча машины, движимые магией, беззвучно вращались вокруг монеты в один глей, закреплённой спицей внутри четвёртого, неподвижного обруча.

Вращающиеся обручи символизировали пути двух лун и солнца, монетка — плоскость земного Серединного мира, а неподвижный обруч — условную границу земли и Ада, что совершенно совпадало с теорией, которую маг изучал когда-то в астрологических классах.

Фабиус начал собирать свою конструкцию от глея — монеты самой мелкой по номиналу, но весьма внушительной на вид. Крутил её вот так же ночью в руках, примериваясь к ходу светил… Тогда и осенило.

Он надёжно зафиксировал свою магическую машину на балконе и ночь за ночью наблюдал, как движутся над монеткой изображения лун, нанесённые каждая на своё кольцо. И мучительная странная истина всё чаще посещала его.

По смещениям курсов небесных тел выходило, что луны и солнце продолжали свои пути в нижней полусфере машины, освещая находящийся под Серединным миром Ад. Но ведь в Аду предполагалась первозданная тьма, скрывающая в себе море огня? И непонятно было, куда же деваются тогда внизу луны и солнце?

Магистр взглянул в небо, полное звёзд, задумчиво огладил коротко стриженую бороду: адский Мир решительно не помещался в неожиданно круглую модель Мира Всеобщего.

Он покачал головой, достал из кармана фартука платок белёного полотна, вытер пот со лба и облокотился на каменные перила балкона. Сегодня Ареда показывала своё полное лицо, другая же луна, Селена, явилась похожей на маленький серп…. Словно… на неё падала чья-то… округлая тень…

Но у чего на небе тень может быть круглой? Да и отчего может появиться вдруг тень среди небесных светил? Разве что…

Магистр метнулся в башню, едва не своротив астрологическую машину, схватил со столика у окна огарок свечи, втиснулся опять на балкон, нагрел огарок заклинанием и припечатал к обручу, обозначающему пути солнца.

Понял, что поторопился.

Поморщился, оторвал огарок. Тщательно отмерил место на «подземной» части кольца, где по его новой странной логике должно было сейчас прятаться солнце. Снова припечатал. А потом, испытывая трепет, зажёг огонёк, пробормотав: «Lux».

Покачал головой. Чуть подвинул дуги, изображающие движения лун, и…

Тень! Тень, получившаяся от монетки и света самодельного солнца, упала на рисунок, обозначающий луну!

Магистр ощутил себя вором, проникшим в сокровищницу правителя Серединных земель. Он замер, утратив от восторга способность дышать.

Дивное чувство длилось всего пару мгновений и быстро покинуло его, оставив взамен тревогу. Жирный воск склеил пальцы, поднявшийся ветер задул свечу, рванул рубашку, охлаждая вспотевшую спину.

Магистр скатал с пальцев воск, глянул для верности в трактат именитого астролога и рассмеялся его глупости. Нет! Луны и солнце никак не могли двигаться иначе, чем по кольцу вокруг плоскости Земли! Но где же тогда располагается Ад?!

Загадка была острее кинжала. Торопиться, однако, не следовало. Нужно было продолжать неспешные наблюдения, тщательно зарисовывая и записывая полученный опыт.

«Искра нового, ещё не открытого знания, рано или поздно посещает любые головы, но свет возжигает в тех, где царит незыблемый порядок!» — так обычно говорил себе магистр Фабиус, но именно порядок и тяготил его сейчас.

Магу хотелось расхохотаться во весь голос, расправить магические крылья, чайкой броситься вниз с узкого балкона прямо в быструю Неясыть!..

Но Фабиус лишь вдохнул полной грудью холодный воздух с реки, усмиряя зудение в мышцах, и замер, исполненный благодарности к сущему.

Он позволил себе расслабиться иначе, ощутить слияние со стихиями — ветром, дремлющим над водой, землёю сонной, огнём, скрытым под пеплом. И уже почти растворился мыслями в окружающем, когда его сосредоточенность нарушило вдруг негромкое звяканье.