Томас Тимайер - Стеклянное проклятие

– Боюсь, у вас ошибочные сведения, декан Валленберг.

– Вы так полагаете?

– Именно. Мое имя – Карл Фридрих фон Гумбольдт, и я ношу его уже довольно давно. Александр фон Гумбольдт был моим отцом, но вам, может быть, это еще не известно. Математический факультет всегда был прибежищем тугодумов.

Раздался смех.

Красные щеки Валленберга стали багровыми.

– Что-то подобное я слышал, – ответил герр Валленберг, разглядывая свои отполированные ногти. – Однако сомневаюсь, что восьмидесятилетний старик мог стать отцом ребенка. – Он выплеснул остатки вина из бокала в глотку и со стуком поставил его на стол. – И полагаю, что Александр фон Гумбольдт был более достойным человеком, чем вы.

Оскар задержал дыхание. Похоже, Валленберг даже не догадывается, что играет с огнем.

Однако, к его удивлению, Гумбольдт остался совершенно невозмутимым. Все еще улыбаясь, он проговорил:

– Вы правы – именно таким он и был. По сравнению с ним, все мы просто молокососы. А что касается вашего вопроса: да, я действительно предлагаю свои услуги компаниям и частным лицам, если у них возникают необычные проблемы. Мы смогли разобраться уже в двух уникальных случаях, причем, к полному удовлетворению всех сторон. А сейчас работаем над еще одним. Если у вас имеются проблемы, я охотно помогу вам с ними разобраться.

– Нет-нет, премного благодарен, – Валленберг пренебрежительно махнул рукой. – Мои сотрудники прекрасно справляются со всеми делами. Кстати, я нахожу возмутительным тот факт, что нам приходится сидеть за одним столом с чернокожей осо…

Закончить декану математического факультета не удалось. Он привстал со стула и вытаращил глаза, хватая ртом воздух, словно подавился рыбьей костью.

– Господин декан? – Гертруда Беллхайм озабоченно взглянула на гостя. – С вами все в порядке?

– Я… – Валленберг вновь рухнул на стул, не в силах произнести ни слова.

Оскар украдкой взглянул на Элизу. Гаитянка не спускала с толстяка своих загадочных темных глаз, что-то шепча при этом и касаясь пальцами своего амулета.

Валленберг все-таки попытался закончить свою мысль, но лишь растерянно покачал головой.

– Кажется, я забыл, что хотел сказать…

– Вы, должно быть, выпили лишнего, – заметил Гумбольдт. – При вашем высоком давлении это не слишком полезно.

– Возможно, вы правы, – Валленберг налил в стакан воды и жадно выпил. – Мне уже гораздо лучше, – добавил он, отдышавшись. – Спасибо. Прошу меня извинить, если я позволил себе грубость. Я, собственно, хотел сказать, что желаю вам удачи в ваших начинаниях и всегда готов снова видеть вас на службе в университете.

– Всем сердцем присоединяюсь к вашим словам! – воскликнула госпожа Беллхайм, удивленная, что беседа приобрела столь неожиданный оборот. Как и все присутствующие, она опасалась, что разговор двух ученых закончится совсем иначе. – А теперь я предлагаю всем оставить в покое стол и выпить по стакану пунша в салоне. Там вас ожидают музыка и танцы.

Она поднялась и хлопнула в ладоши. Прислуга помогла гостям встать – и весьма своевременно, так как некоторые из приглашенных едва ли смогли бы обойтись без помощи.

Когда столовая почти опустела, Оскар спросил:

– Это твоих рук дело, Элиза?

– Что ты имеешь в виду?

Оскар кивнул на толстяка с бакенбардами, который как раз наполнял бокал пуншем.

– Ах, это, – гаитянка лукаво улыбнулась. – Маленькое колдовство. На моей родине такие вещи случаются сплошь и рядом.

– Ты удивительным образом все устроила, – шепнул Гумбольдт. – Кто знает, как повернулось бы дело, если бы этот кретин высказал все, что думает. – Он наклонился и поцеловал черные вьющиеся волосы на макушке Элизы. – Как настроение? Хочешь потанцевать?

– Я думала, ты никогда этого у меня не спросишь, – Элиза протянула руку своему близкому другу, и под звуки вальса они направились в соседнюю комнату.

Только в половине двенадцатого Оскар почувствовал усталость. Ему и в голову не приходило, что танцы могут доставить столько удовольствия. Танцором он был совсем неопытным, но Шарлотта оказалась снисходительной партнершей и не жаловалась, когда он наступал ей на ногу или сбивался с такта.

– Кажется, вы оба неплохо проводите время, – улыбнулась Элиза. – Смотрите, чтобы не закружилась голова.

– По-моему, Шарлотта вообще не знает усталости, – проговорил Оскар, отдуваясь. – Я-то думал, что я в хорошей форме, но за ней мне точно не угнаться!