Джена Шоуолтер - Темная страсть

«Он в самом деле умолял ласкать его крылья», — напомнила себе Оливия, ведь подобная ласка не имеет ничего общего с нежностью.

Тем не менее Аэрон не хотел, чтобы она проколола себе пупок. Интересно, как бы он отреагировал, если бы она все же сделала себе пирсинг? Или татуировку, как всегда мечтала? Возможно, в виде бабочки. Неужели тогда он больше не захочет ее поцеловать?

— Этот разговор меня по-настоящему расстроил, — призналась Оливия. — Не в том смысле, что мне неприятно с тобой болтать. Ты сообщил мне подробности, которые я хотела узнать, и я признательна тебе за это. Но, наверное, теперь я лучше тебе почитаю, если ты не против. Мне нужно отвлечься, в противном случае отправлюсь прямиком на кухню и начну пробовать содержимое всех имеющихся в баре бутылок. — Именно так поступают многие люди, узнав плохие новости.

— Не похоже, что мы могли бы совместить оба занятия, — отозвался Гидеон, указывая на целый ряд бутылок на комоде.

— В самом деле?

Оливия с готовностью вскочила, пересекла комнату и набрала столько бутылок, сколько смогла удержать. Их содержимое забулькало, и она почувствовала множество запахов: яблоки, груши, лимоны. Специи.

— Веселящий сок, вот как я его про себя называла, — сказала Оливия, — и всегда хотела попробовать сама.

— Теперь у тебя нет такой возможности. И не смей влить хоть каплю мне в глотку.

— С удовольствием.

Оливия поднесла бутылку к губам Гидеона и придерживала, пока он осушал содержимое большими глотками, затем допила остаток сама и едва не поперхнулась — вкус оказался совсем не таким приятным, как она ожидала. Она снова уселась на кровать и наугад открыла книгу.

Слова немного расплывались перед глазами.

— «Она обхватила свои груди ладонями и сжала их, — прочла она. Интересно. — Так, как прежде ласкал ее он. Ее соски напряглись еще больше, моля о прикосновении его рук. С губ сорвался стон. В иной ситуации она возненавидела бы себя за подобный звук, но сейчас полностью отдалась страсти».

«Это чувство мне знакомо», — подумала Оливия. Как это ни прискорбно, возможно, ей не суждено испытать подобное снова.

Она открыла новую бутылку.

Аэрон ворвался в крепость, изо всех сил сжимая кулаки. Он не смотрел по сторонам и не пошел на кухню, хотя умирал от голода. Вместо этого он решительно зашагал вверх по лестнице.

— Куда ты идешь? — спросила Камео, едва поспевая за ним.

— Хочу найти Оливию.

Чтобы допросить ее. Не целовать, как мечтал последние несколько часов, думая о ней, а не о поиске Ночных Кошмаров. Беспокоясь, что начинает сходить по ней с ума так же, как некогда был одержим желанием убить Данику.

Вот только убивать Оливию ему совсем не хотелось.

А хотелось наконец завершить то, что они начали в постели. Да, они оба испытали оргазм, но Аэрон так и не овладел ею. Не взял ее всю без остатка.

Он решил, что, извергнув семя ей на живот, в некотором роде запятнал ее, тем самым обеспечив себе гнев Лисандра. Не то чтобы его это хоть сколько-нибудь волновало. Лисандр в любом случае явится за его головой. Так что изменится, если они с Оливией займутся любовью?

Вот так просто направление его мыслей изменилось. Вместо того чтобы допрашивать, Аэрон разденет ее, когда найдет. «Опять ты за свое. Думаешь об Оливии, а не разбираешься с делами».

Задачу не облегчало и то, что Ярость никак не желал заткнуться. Если Аэрон опять услышит слово «еще», то сам себя разорвет на куски.

«Сосредоточься». Оливию нужно допросить. Да. Вот что он сделает. А не разденет ее. Хотя одежда у нее такая тесная, что он окажет ей услугу, все с нее сняв и тем самым облегчив дыхание.

«Сосредоточься, черт тебя подери». Допросить. Ее. Она предсказала, что Аэрон не сможет найти Девушку-из-Тени. Ночные Кошмары. Скарлет. Не важно. И оказалась права. Откуда Оливия узнала, что та исчезнет без следа?

Нахмурившись, Аэрон подумал о том, что, похоже, все же нуждается в Оливии. Но это не означает, что он позволит ей остаться. Конечно же нет. А вот раздеть ее…

Он вмазал кулаком по стене.

— Вау! Она так сильно тебе нравится? — изумленно спросила Камео. — То есть я знаю, что ты сам не свой, когда она рядом, но никогда не видела, чтобы ты так зацикливался на женщине.

— Не хочу о ней говорить.

— Хорошо. Не будем.

— Но если ты настаиваешь… Я не понимаю ее, и это сводит меня с ума.

Аэрон редко делился проблемами с друзьями. У них и без того забот полон рот. Но сейчас он просто не знает, что делать. Ему нужна помощь, пока окончательно не свихнулся.