Наталья Колесова - Драконий жемчуг

— Ты! Маленький глупый дракончик! Ты что, решил со мной потягаться?!

Сон Ён заморгал и затряс головой. Мало того что метавшийся противник расплывался перед глазами, превращаясь в одно слепящее пятно, так еще и звук его голоса вызывал дрожь во всем теле. Словно вокруг били колокола… да как будто он сам попал в колокол! Оглушенный и полуослепший Сон Ён и не осознавал, что отступает прочь от обжигающего жара и гула, пока не зашел по колено в воду. Прохлада и неумолчный успокаивающий шепот накатывающих волн заставили его очнуться. Чего ему бояться? Вот же вода, его бесконечная сила. Море, да чего там — целый океан силы!

Он бросил взгляд влево. Жемчужина откатилась за отбежавшей девушкой и теперь прижималась к ее ногам, словно ребенок, боящийся потеряться. Против общества хэнё она, похоже, ничего не имела. Скомандовать, чтобы Ха На хватала мани поджу и прыгала в море?

— Даже не думай! — быстро предупредил зорко наблюдавший за ним огненный. — Я вскипячу воду прежде, чем девчонка доберется до глубины! Нужна тебе сваренная заживо хэнё?

Хэнё гневно на это фыркнула, но удрать в море все-таки не решилась. Глядела на ободранного и обожженного парня, неуверенно отступающего от берега. Как она может бросить Сон Ёна один на один с этим пугающим многоцветным? То есть с огненным.

Она не подозревала, что сам-то огненный видит перед собой огромного, сильного, острозубого морского дракона с мощными лапами и броней-чешуей цвета столь любимого людьми селадона, и даже недоумевала, отчего тот медлит с нападением.

Лян Ро Иль спросил, не спуская взгляда с противника:

— Девочка, ты же не хочешь, чтобы сейчас и здесь случилась битва драконов? Мы вдвоем с ним разнесем не только этот берег, но и твою крохотную деревню, да и ваш захудалый городок тоже!

— Священный Хранитель такого не допустит! — убежденно заявила Ха На.

Но этот… огненный уже сам как живое пламя! Не от близости ли жемчужины силы набрался? Если он без нее столько бед — засуху, пожары — натворил, что же станет, когда он возьмет свою мани поджу? Внезапно вспомнился сон… не сон — пророчество? О схлестнувшихся на берегу волнах огня и воды. Неужели так оно и будет? И впрямь что же тогда останется от острова?

Многоцветный рассмеялся.

— Где? Где же он, ваш Восточный Хранитель?! — Прошелся по берегу, закинув голову, как бы ожидая сошествия Чхоннёна с небес. Раскинул длинные руки, словно объятия. — Думаешь, ему есть дело до вашего острова? Столько времени я невозбранно творил здесь, что хотел, и смотри, кого он наконец отправил на встречу со мной? Неопытного дракончика, который сам о себе-то узнал в последнюю очередь и который даже на лапах держится неуверенно… Неужели Чхоннён оценивает меня столь низко? Или ему, как и человеческим ванам, не нужны слабые отпрыски и он нашел удобный случай от такого избавиться?

Медленно бредущий по воде Сон Ён остановился, исподлобья уставившись на многоцветного. Ха На заволновалась. Понимает ли парень, что его пытаются разозлить, развести на драку? Прежний высокомерный янбан давно бы уже кинулся колошматить наглеца.

У этого разума оказалось побольше. Он лишь оскалил зубы в гневной усмешке.

…Еый поджу и впрямь принадлежала Лян Ро Илю или его предку. Только как она была утеряна — об этом огненный брат упорно умалчивал.

И сейчас Сон Ён знал — почему. Словно ему это показали. Или он вспомнил сам — ведь память драконов не прерывается лишь из-за того, что кто-то из них уходит на Серебряную дорогу…

Он видел пересохшие реки; озера, от которых остался лишь потрескавшийся ил; серые от пепла поля; сухие деревья, взмывавшие в мольбе к выгоревшему небу свои голые ветви. Видел останки людей и животных на обочинах дорог, дымящиеся головешки на месте недавних селений. И над всем этим неустанно парил огненный дракон, затмевая собой белое раскаленное солнце. Да он был беспощаднее десятка солнц! Получив свою законную дань, Канчхори [49] Канчхори — злой дракон, несущий засуху (кор.). отказывался повиноваться воле Ёнваиа, не собираясь уступать место водным драконам, как было извечно предписано Небесным законом. Не желал останавливаться, пока не превратит всю землю в выжженную пустыню, а потом заставит пылать и песок…

И только лишение его жемчужины — в битве! — и последующее многовековое изгнание смогли его укротить…

Сон Ён оскалился от раздражения и гнева и сам удивился. Он же водный, почему же из пасти у него вырвался язык пламени? Казалось, и Лян Ро Иль озадачился, но тут же на его лицо (а если посмотреть другим, драконьим взглядом — нахмуренную морду) вернулось прежнее улыбчивое спокойствие.