Алекс Рауд - Сердце мира

- Ну что опять скуксился? - на сей раз удар в плечо был ощутимее. - Хватит тосковать, заумник ты несчастный. Пора в трапезную.

- Ладно, идем, - нехотя согласился Эртанд.

Пообедать действительно не мешало.

Лейст пошел впереди, чуть ли не вприпрыжку. Наблюдая за тем, как задирается его мантия, оголяя худые ноги, Эртанд покачал головой. По возрасту - взрослый мужчина, по поведению - дитя малое. Никакого уважения к почившему.

Кладбище располагалось на отшибе, у основания стены, которая окружала обитель. Жилые здания располагались в центре. На окраины огромной территории насельники ходили редко, да это и не нужно было - что там делать? Тинаты занимались исключительно благородной работой - зачарованием предметов, исследованием растений для изготовления лекарств, дополнением и переписыванием учебников, листы в которых младшие ученики постоянно засаливали и рвали. Большую часть еды в обитель привозили с окрестных полей и хозяйств, а в небольшом огороде ковырялась прислуга. Туда захаживал лишь один из тинатов, старый Дэрит, который и изучал лекарственные травы.

Официально заявлялось, что такая планировка - со всеми полезными зданиями, сосредоточенными в сердце обители, - создавалась для удобства тинатов. Эртанд подозревал другую причину.

На кладбище, если подойти ближе к толстой каменной стене, было слышно, как на окрестных полях переговариваются рабы. Земли за стенами принадлежали какому-то барону, который развел на них виноградники. Вино - куда же в долине, окружавшей Тамин-Арван, без него? Но еще через стену можно было что-то перекинуть, а чужие голоса тревожили тинатов, внушая им по ночам яркие видения о потерянной жизни. Так и до мыслей о побеге было недалеко...

Чтобы попасть в трапезную, двум молодым магам пришлось пройти мимо огорода, склада и ворот на землю тинатов. Там, у железных створок, стояли несколько дюжих мужиков, набранных из стражи Тамин-Арвана.

Они проводили двух тинатов хмурыми взглядами. Между стражниками обители и ее насельниками любви не было никогда. Стражи жили здесь же, в каменном доме, который стоял вдалеке от основных строений, и питались тоже отдельно. Меняли их нечасто, но так, чтобы между тинатами и их надзирателями не возникало дружбы. Оно и понятно - иначе могло дойти до того, что страж сжалится и выпустит тината из вечного плена. А там только и жди, что новой Великой войны.

Тинатам все равно удавалось бежать, но пока что не из обители Тамин-Арвана. Эртанд неоднократно пытался завести с кем-нибудь из стражей приятельские отношения, однако из этой затеи не выходило ровным счетом ничего. Они частенько расхлябанно относились к своим обязанностям - в обители круглосуточно царили тишь да гладь. Ни разбойников, ни драк. Сиди, играй в кости и лениво посматривай, чтобы никто не слонялся за пределами основных зданий. Тем не менее стражники даже за деньги брата не горели желанием носить письма из городского поместья эс-Мирдов, а ведь это все, о чем просил Эртанд. Родственники не могли часто к нему ездить, обмен письмами же был запрещен, либо они прочитывались настоятелем от начала и до конца.

Эртанд не хотел, чтобы чужие лапы залезали в его жизнь настолько далеко.

Они с Лейстом прошли мимо основного здания - квадрата с внутренним двориком, защищенным от ветра, и мимо келий. За ними, в отдалении, чтобы не отвлекать работающих на благо силанского народа тинатов, стояла кухня с трапезной.

Перед ней Эртанд остановился, чтобы ополоснуться. Внутри все равно должны были подать сосуд, в котором предписывалось омыть руки после кладбища, но чашу подносили всем одну и ту же, а маг брезговал умываться во много раз использованной воде. Если у Лейста до сих пор не вытравились деревенские манеры, вернее, их полное отсутствие, то Эртанд не мог забыть об аристократическом воспитании.

Под простеньким умывальником, подвешенным возле двери для слуг, натекла лужа. Эртанд посмотрел на свое отражение. Острое лицо за последнее время еще больше исхудало, кожа вокруг светло-голубых глаз покраснела, набухли мешки. При взгляде на самого себя ему захотелось накинуть капюшон.

Улланд болел четыре месяца. Пренебрежение Вигларта и насмешки бывших воспитанников сломали старика окончательно - с постели он больше не вставал. Большую часть работы, которую старший тинат раньше выполнял, пришлось взять на себя Эртанду. И вот результат - он не мог смотреть сам на себя.

Отражение внезапно подернулось рябью. На миг Эртанду почудилось, что вместо лица у него переплетение линий. Все они перепутались, и было невозможно понять, есть ли в клубке лент общий мотив.