Влад Поляков - Кодекс крови

Разумеется, графа Черепанова встретили подобающе титулу и заметному положению в обществе. Я же в данный момент играл роль простого сопровождающего непонятной сословной принадлежности. Не то дворянин, но мелкотравчатый, не то просто вояка в скромном звании. На таких внимания обращать как бы и не принято. Что же до возможности опознать во мне бывшего ротмистра Градова из Третьего отделения… Увольте-с! Ведь умение изменить черты лица и цвет глаз обладают все вампиры без исключения. Сие умение для нас столь же легко, как, к примеру, езда на лошади для человека из хорошей семьи. Учиться, конечно, требуется, но все умеют. Правда, надо заметить, с различной степенью виртуозности.

Булатович сегодня был в конторе, никуда не уехал по различного рода делам. Впрочем, это не имело ровным счётом никакого значения, в его отсутствие обеспечить встречу с Детьми Камня должен был один из его помощников. Они, в отличие от патрона, не были посвящены в истинную суть визитов нам подобных, но дело своё выполняли чётко и без проволочек. Чем был хорош присяжный поверенный Булатович, так это своей способностью добиваться абсолютного молчания со стороны своих работников. Методы же… это явно не моё дело.

Меж тем, как я и говорил, сегодня Булатович был на месте. И стоило Черепу произнести несколько слов, доказывающих, что он знает о связи владельца конторы с Детьми Камня, как тот сразу же переменился. В каком смысле? Стал не просто вежливым, как с богатым и уважаемым клиентом, а чрезвычайно предупредительным. Понимал, что причастные к иной грани реальности, отличной от видимой всем людям, они куда более значимы, чем даже высшая аристократия Российской империи. Наверняка имел возможность убедиться в силе хотя бы собственных покровителей. Без наглядных демонстраций в таких делах сроду не обходилось.

Нас без лишних слов провели в одно из помещений, весьма роскошно обставленное, мигом принесли чай, закуски, вино и коньяк на выбор, после чего попросили самую малость подождать. Слова не разошлись с делом, ибо менее четверти часа спустя в эту «комнату ожидания» вошел тот, в ком безошибочно можно было почувствовать ликантропа. Только, в отличие от тех, которых я имел «удовольствие» наблюдать раньше, данный экземпляр был несколько иным. Звериная составляющая вроде бы и ощущалась, но была какой-то… нечёткой, смазанной. Интересно. И станет вдвойне интересно, если я в ближайшее время смогу сравнить это ощущение с тем, которое возникнет при попытке почувствовать энергетику кого-то из прайда Луногрызов.

Меж тем ликан пристально посмотрел на нас, после чего его ноздри с шумом втянули воздух, а глаза превратились в звериные, с вертикальным зрачком. Это длилось всего пару секунд, потом они вновь стали обычными, как бы человеческими, но сам факт… Инстинкты! Дети Камня, как ни крути, так и не смогли покамест далеко уйти от звериной составляющей своей сущности. Хотя прогресс ощущался, чего уж там скрывать.

– Вампиры… Граф Черепанов, вернее Череп. Наслышан о ваших чётках, – хрипловатым голосом, однако не уходящим в рычание, изрёк ликан. – Не ждал увидеть тут в это время, Вер-Заррен. Я – Гартеш из Детей Камня.

– Меня ты знаешь. Мой ученик отзывается на прозвище Стилет.

– Чего вам здесь нужно, вампиры? Купить, продать, посредничество прайда?

– Нас интересует обмен, Гартеш, – Наставник был вежлив, но холод в его словах был ощутим сразу. – Обмен знаниями.

– Знания разные. Говорите яснее, Вер-Заррен.

Нагловат Гартеш. Нельзя сказать, что хамит, обращается по принадлежности к клану, хотя предпочтительнее было бы по именам… или прозвищам. Чертовы ликантропы! Я-то ладно, привык за время службы в жандармском корпусе, а вот некоторые из вампиров могли бы серьезно оскорбиться. Хорошо, что Наставник умеет при необходимости быть крайне сдержанным, в отличие, например, от тех же Сангредо или Ламорис.

– Неполная копия одного из неизвестных трактатов Ортана, Танцора Убывающего Полумесяца «О скрытых аспектах ритуалов массового безумия при близости Луны к созвездию Змееносца». Интересует?

Заковыристое название, но суть была не в этом. Ликан лишь услышал имя и «титул» автора оккультного трактата, так сразу превратился в подобие каменного изваяния. Отмер, надо отдать должное, быстро, едва успело прозвучать последнее словно названия трактата. Только вот его реакция была очевидна, желание получить трактат во что бы то ни стало скрыть явно не получилось. Он только и смог выдавить из себя: