Энтони Рейнольдс - Владетельный рыцарь

- Она придет в себя? - спросил он.

- Может быть, - ответила Анара. - Со временем.

- Реол дал слово, - тихо сказал Калар. - Я должен забрать ребенка.

- Он уже обещан Фее-Чародейке, - заявила Анара.

- Если мы не отдадим ребенка норсканцам, это опорочит честь Реола, - прошипел Калар, не сводя глаз с Элизабет, которая сидела, раскачиваясь, и что-то шептала.

Калар понимал, что если его сестра откажется отдать младенца варварам, ни герцог, никто другой ничего не смогут сделать. Как все фрейлины Владычицы, Анара действовала вне бретонской феодальной иерархии, и имела больше полномочий, чем даже герцоги. Хотя фрейлины богини редко пользовались этой властью на практике. Лишь король имел больше власти, чем они, но Фея-Чародейка могла отменить и его приказ.

- Молодой кастелян Гарамона говорит правду, леди Анара, - подтвердил герцог Адалард. - Как ни мучительно это для меня, мы должны отдать ребенка. Если мы поступим иначе, это опозорит память Реола.

Анара продолжала пристально смотреть на Калара, и он понял, что она сейчас колеблется. Ее глаза снова наполнились слезами, и она опустила взгляд.

- Зачем ты покинул меня? - прошептала она. - Глупый человек…

Сморгнув слезы, она подняла голову.

- Ответственность за последствия вашего решения ляжет на вас двоих и только на вас, - произнесла она наконец, сурово посмотрев сначала на Калара, а потом на герцога. - Какое бы зло ни постигло Бретонию, если это дитя останется жить - а Бретонию неизбежно постигнет зло из-за этого ребенка - вы будете тому виной и причиной.

- Я согласен, - сказал Калар.

- Согласен, - кивнул герцог Адалард после секундного размышления.

Анара отошла в сторону, печально покачав головой. Калар, укрепившись духом, подошел к постели Элизабет.

- Он не хочет идти с вами, - сказала Элизабет. Она крепко зажмурила глаза и начала трясти головой. - Он причиняет мне боль! Он говорит, что перестанет мучить меня, если вы все уйдете! Уходите! Не забирайте его у меня! Я нужна ему!

Элизабет явно испытывала боль, она крепко прижала к себе плачущего младенца.

- Отдай мне ребенка, - тихо сказал Калар.

Она продолжала плакать, качая головой.

- Элизабет, - хрипло произнес Калар, взяв из ее рук спеленатого младенца. - Ты должна отдать его мне.

Элизабет закричала от боли и горя, когда ребенка забрали у нее. Калар повернулся к ней спиной, держа дитя в руках. Элизабет рыдала и вопила, цепляясь за него, когда он уходил.

Калар посмотрел в лицо плачущего ребенка. Он выглядел так же, как любой другой младенец, не было никаких внешних признаков таящегося в нем зла. На головке ребенка рос пучок светлых волос, а глаза его были серебристо-серыми. Он был крупным ребенком, сильным и здоровым, его крик исходил из сильных легких. Калар пытался не слушать отчаянные рыдания Элизабет, когда уходил из комнаты.

В коридоре ждали Бертелис, Малорик и другие рыцари, их лица были мрачны.

Калар спустился по величественной мраморной лестнице, эхо его шагов разносилось по коридорам главной башни. Кроме этого единственными звуками были плач ребенка в его руках и безумные вопли Элизабет, раздававшиеся в коридорах наверху.

Спустившись по лестнице, он пошел по широкому залу, направляясь к выходу из главной башни во внутренний двор цитадели, его сопровождали герцог Адалард и маркиз Карабас. За ними наблюдали десятки рыцарей, собравшихся в зале, безмолвных и почтительных, словно присутствовавших на похоронной процессии. Имперский посол Дитер Вешлер поклонился, когда они проходили мимо.

Пройдя половину зала, Калар услышал придушенный крик, и, обернувшись, увидел Элизабет, одетую в ночную рубашку, и пытавшуюся бежать за ним. Ее удерживал Бертелис на верхних ступенях лестницы. Позади в тени стояла Анара.

- Пожалуйста, Калар, не надо! - закричала Элизабет. - Он напуган, любовь моя, и он причиняет мне боль! Он не нарочно… Верни его мне, и боль прекратится. Я нужна ему!

Элизабет отчаянно сопротивлялась Бертелису, ее ногти вцепились ему в лицо. Выругавшись, Бертелис оттолкнул ее, встав на лестнице, чтобы не позволить ей пройти.

- Калар, пожалуйста! - умоляла Элизабет.

- Молчать, шлюха! - прорычал Бертелис. - Отравительница! Лживая блудница! Убийца! Все это твоя вина! Все рыцари, погибшие здесь, умерли из-за тебя! Все! Реол погиб из-за тебя!

Элизабет ударила Бертелиса по лицу, эхо удара разнеслось по залу.

Из уголка рта Бертелиса потекла кровь, его глаза сверкнули яростью. Он ударил Элизабет тыльной стороной руки, возможно, сильнее, чем намеревался. Молодая дворянка пошатнулась от удара, потеряв равновесие, ее босые ноги соскользнули с гладких мраморных ступеней.