Александр Быков - Дружина сестрицы Алёнушки (трилогия) [СИ]

— Да что ж это он! — вспылил Добрыня. — Совсем умом тронулся? Поймал Бабкину лошадь, и зафитилился куда-то? Даже следов не замел, шалопай. В полдень и в полночь они на водопой ходят… Не смотри на меня так, Илья. Я и сам к лошадкам этим примерялся. Да только зачем они мне? Разве из вредности у Яги украсть?.. Значит, с полуденными он разминулся. А к полуночи сделал засаду. Своего жеребца использовал, как приманку. Молодец, парень, хорошую взял добычу, — Добрыня любовно похлопал стреноженную лошадку по крупу.

— Сие все понятно, — кивнул Илья. — Но вот дальше-то что было? Никаких следов, кроме Алешиных и конских, я не вижу. Отчего же он все позабыл и бросил? Уж не беда ли с ним стряслась? Может в озеро его какая нечисть утащила?

— Никакой злой силы в таком чистом озерце водиться не может. Да никто из лесных или там болотных с Алешей и не справится. Почти полдня уже, как он лошадку поймал. Табун к Яге вернулся. Ну, как она их пересчитает?! — схватился за голову Добрыня. — В любой момент может сюда нагрянуть на ступе… Ой, Алешка! Где же ты пропадаешь?

— Алеша! Ау-у — зычно закричал Муромец, сложив руки рупором.

— Попович! Откликнись, дурья твоя башка!

И богатыри двинулись в лес, высматривая следы и окликая потерявшегося товарища. Алена осталась одна на поляне. Громкие голоса эхом разносились по лесу, все больше в него углубляясь.

«Уж если они не докричатся, то я и подавно,» — вздохнула девушка. И тут ее осенило.

— Буба!.. Бу-уба-а! — позвала она тихонько. Потом еще раз.

Голоса богатырей звучали уже где-то очень далеко в лесу. Вскоре они совсем пропали.

— Кхи-кхи-и-и.

То-ли скрип, то ли покашливание послышалось за ее спиной. Алена, вздрогнув, обернулась. Перед ней стоял покрытый мхом старичок.

— Звала меня, красна девица?

— Буба! — обрадовалась она.

— Тс-с! — он испуганно вжал голову в плечи. — Тихо. А то дикие услышат. Вернуться еще, чего доброго. Ох, говорил тебе, девка, не ходи к ним. Они тебя дурному научат.

— Опять ты за свое, — поморщилась Алена. — Скажи лучше, не видал ли ты третьего богатыря, Алешу? Он здесь был, но потом пропал куда-то. Мы его ищем.

— Так туточки он, на дереве, пол ночи сидел, лошадок Бабушкиных дожидался… Оно конечно, дело хорошее — давно у Бабки лошадок никто не крал, — Буба потер, покряхтывая, поясницу. — Будет теперь знать, как во всех подряд, не разобрамшись, кочергами кидаться.

— Так ты его видел? Где он теперь, куда пошел? — всполошилась Алена.

— Как не видеть? — замахал руками Буба. — Ить он самый пышный куст на веточки себе, для етой… ровки… Маки… Раки… Да как ее, едрить туды! — леший почесал затылок.

— Маскировки?

— О! Для нее, ирод, самый раскидистый куст изломал, и веток себе, понимаешь, везде понатыкал… Думал, лошадь така дурна скотина, что за куст его теперь примет. Ну ладно, говорю, ты мне, разбойник, эти веточки попомнишь! И как стали те лошадки подходить, я ему, болезному, комариков, да всяческой гнус-мошки за шиворот напустил, — лешак радостно потер руки. — А комарики едят-кусаются. А лошадок-то спымать добру молодцу хочется. Сидит, не вздохнет, не колохнется. Ни один комарик не прихлопнется… Да хошь и прихлопнется. У меня комаров энтих — на кажного гостя по три мешка. Терпел-терпел, да не вытерпел ваш Алешенька поеду комариного. Ка-ак закричит страшным голосом, как прыгнет с дерева диким пардусом. Все лошадки с перепугу разбежалися. Одна только, та, на которую он сверху плюхнулся, поскользнулась, призамешкалась, в узде-веревочке призапуталась… Вот, — Буба выдохнул. — Так ить и поймал он лошадку. Вон, пасется теперь рядом с его коником. Бабка-то, небось, как узнает, обрадывается!

Леший радостно сощурился, видимо представляя себе, как «обрадуется» Яга. Но Алена поспешила направить его мысли в нужное русло:

— А сам-то Алеша где? Куда запропал?

— Сам? — Буба удивленно оглядел поляну, словно только что обнаружил, что Поповича здесь нет.

— А, ну да, — хлопнул он себя по лбу. — Стреножил Алеша лошадку, да и пошел искупаться. А как искупамшись вышел на берег — глядь — ждет его девица краса, улыбается, кланяется ему по писаному, говорит по ученому… Она, девка эта, все время здесь ошивается. А откуда взялась, чего ей надобно, не хочет рассказывать. Плавает по озеру лебедушкой, жрет, понимаешь, ряску да комариков… Вот и Алешу вашего увела. Точнее сам он чегой-то схватил ее на руки, и понес к морю-окияну. Так что пропал ваш богатырь. С озерной девкой спутался. И так был дурак, а тут и вовсе, наверное, влюбился.