Владимир Поселягин - Русич. Бей первым

А вообще ордынцев, что устроили налёт на деревню, оказалось куда больше чем я думал первоначально. Четверо тут в сарае, ещё четверо стрелами побил пока это не обнаружили, потом ещё пятнадцать что поранил да побил, уже больше двух десятков, а тут в сарай вломилось столько же, причём один молодняк без старших-наставников, и сколько-то остаётся на подстраховке с луками снаружи. Похоже я с полусотней столкнулся. Хэ-хэ, как в том лесу, когда князя Вознесенского случайно освободил. Знал бы, добил его там же, чтобы потом проблем в жизни не иметь. А вот с этим десятком, да ещё ослеплённым темнотой, как бы странно это не звучало, удалось разобраться в несколько секунд, мне кажется даже минуты не прошло, я не церемонясь срубали руки, и колол в шеи молодых воинов, и для меня противников тут не было. Хотя некоторые со страху махали саблями сослепу вовсе стороны, раня своих же товарищей. Добив последних, и убедившись, что подранков нет, я покосился на пленника, у того глаза к темноте-то привыкли, он уже пришёл в себя и видел то побоище что я устроил, потом с не менее большими глазами наблюдал как я снова конём поднимаю телегу, освобождая натяжение верёвки. А то поначалу боя в створку колотили, пытаясь открыть, а сейчас всё стихло, наверху тоже чисто, никто не пытался проникнуть, так что тихонько толкнув створку ногой, отчего та снова стала медленно со крипом открываться, я стал ожидать следующих гостей. Вот только в этот раз никто на штурм не спешил. Уж не знаю почему.

Поначалу, когда створка распахнулась, на неё несколько недоуменно, и даже со страхом смотрели, и тишина-а, но не дождавшись атаки, я стал ожидать дальнейших действий ордынцев. Если старший из наставников не дурак, то сейчас будут переговоры. Думаю, их интересует тот татарчонок в богатых одеждах, что у меня связанный лежит, не зря я рассмотрел его одеяния и решил брать в плен. Не найдя его среди убитых, те логично предположили, что он у меня, но живой или мёртвый, неизвестно. Первый штурм закончился пшиком. Это для нападающих было видно отчётливо, трупы через открытую створку можно рассмотреть. Я не поленился воткнул в тела убитых их же оружие, сабли в основном, точно мертвы, вот и остаются что переговоры. Будем ждать. А чтобы поторопить их, нужно показать пленного, а то ещё надумают сарай поджечь. Подскочив к пленнику, я поднял его за шкирку и сопроводил к выходу, а то тот мог только семенить. Помахав рукой чтобы привлечь внимание, я осторожно показал пленного. Стрелы в него не прилетело, как я опасался, и убедившись, что его опознали, по возгласам понял, я вернул того обратно, привязал к крюку, вбитому в стену, чтобы уползти не мог. Руки за спиной связны, кляп, не-е, теперь никуда не денется.

— Урус, переговоры! — наконец услышал я крик. А чуть позже подал голос староста деревни, видимо среди пленников его нашли.

— Алексей, это я, староста Прохор. Не бери греха на душу, делай что говорят поганы… Ой! — послышался недолгий шорох, бормотание, и тот продолжил уже плачущим голосом. — Алешенька, делай что говорят эти лучшие воины Степи.

Я только хмыкнул на эти его слова, и громко, чтобы хорошо было слышно, но не выходя на видное место, мало ли кто из татар на звук умеет стрелять, сказал:

— Прохор, я к тебе лично ничего не имею. Но не стоит тебе на поганых работать. Ты лучше посиди в сторонке, подожди, пока я последних добью. Сколько их там осталось?

— Три руки, — услышал я и почти сразу раздалось несколько глухих ударов, как будто ударили несколько раз по мешку с мукой, после чего раздался стон, и староста больше голоса не подавал.

А вот я задумался, три руки это пятнадцать человек, ну или близкое в этом количестве воинов. Немало осталось, но это не все пять десятков, а куда меньше. Шансы значит увеличиваются, а то я тут подумал, вдруг их тут сотня, значит всё же полусотня выходит. Ладно, время идёт, вечер наступает, скоро стемнеет, и тут уже я развернусь, будем от этого отталкиваться. По крайней мере то что я потом буду преследовать эту группу, факт, пусть и пешком, но по следам пойду. Хотя у меня кони трофейные, почему бы и на них не преследовать? Посмотрим, а пока ждём. И ожидание не заставило себя ждать, заставив замолчать старосту, татары чего-то задумали. Я посмотрел в щель, тот у ворот был, живой, уползал с разбитым лицом в сторону, причём так чтобы ордынцы не отвлекались на него, не привлекая внимания, да и на пути чтобы не оказаться. Затихарился у сугроба, в общем.

— Урус, — снова услышал я тот же окрик, не молодой кричал, видимо из наставников, что знал русский язык. — Отдай пленника по-хорошему, иначе спалим сарай.