Марина Аэзида - Дети Спящего Ворона

Но зарыли же…

— Нет! Нет, я не хочу! — завопил он. — Спасите! Пожалуйста! Спасите! Я принц! Император вам много заплатит за меня! Спасите!

Слышит ли его хоть кто-то? Или он кричит для самого себя?

— Ну спаси-и-ите, — проскулил Хинзар и расплакался еще горше.

Стук поднятой крышки оглушил, а полоса света ослепила.

— А! — от неожиданности вскрикнул он, вскочил, а потом и выскочил из распроклятого ящика. — Ч-что… что… где я?

Поморгав и привыкнув к свету, увидел Иршиза — телохранителя. Тот преклонил колено и склонил голову.

— Мой принц! Умоляю, прости! Я совсем ненадолго отошел, но за это время ты успел очнуться и испугаться. Прости.

— Я н-не испугался, — просипел Хинзар. — Я разозлился!

— Конечно, мой принц.

— Где я? Что случилось?

Последнее, что помнил, так это как выезжал за ворота. А до этого бегал с ловкой императрицей по лабиринту… Вообще-то женщины не должны быть такими ловкими — они должны быть пугливыми, неповоротливыми и бояться мышей и букашек. Данеска точно неправильная женщина…

Там же, в лабиринте, ему навстречу выбежал Иршиз со словами:

— Мой принц, предательство! Во дворце смута! Император велел вывезти тебя из столицы!

— Но императрица…

— Ее тоже вывезут. Но это сделают другие, а я в ответе за тебя. Быстрее же! Пока не поздно, пока мы можем выехать, пока изменники не заменили стражников у ворот! Нельзя медлить!

Хинзар послушался телохранителя: с ним вместе выбежал из лабиринта, вскочил в седло заранее приготовленного коня, а на воротах сказал, что просто собирается прогуляться.

Затем, уже в городе, Иршиз протянул ему флягу.

— Это напиток для бодрости: нам ехать долго и без остановок. Предатели скоро пустятся в погоню.

Он снова подчинился, но вместо бодрости напиток явно принес что-то другое. Сделав несколько глотков, Хинзар больше ничего не помнил. Зато очнулся в темноте, в ящике…

Ой, как же много теперь вопросов!

— Где мы?

— На корабле, мой принц.

Корабле? Ну да, пол под ногами и впрямь ходит…

— Что?! Куда мы едем, зачем? Почему я оказался в ящике?

— Тебя похитили, мой принц.

— К-как? Кто? Ведь ты… ты собирался спасти меня от какого-то предательства… Нас догнали? Тогда почему ты не связан? Почему выпустил меня из… ящика? Как тебе позволили?

— Тебя похитили, но… не предали. Наоборот, — телохранитель ниже опустил голову. — Прости, но и я в этом замешан. Корабль везет нас в равнинные земли. Там, мой принц, ты станешь императором.

— Чего?! — Хинзар понимал все меньше. — Император — мой брат.

Иршиз вскинул взгляд, но с колен так и не поднялся.

— Твой брат и есть предатель. Он не истинный император! Это он убил твоего отца! Вот я и подумал…

— Твое дело не думать, а служить! — крикнул Хинзар: помнится, отец часто говорил эту фразу, и подданные сразу стыдились. — Как ты смеешь говорить такое о моем брате-императоре? Да ты изменник и лжец!

Глаза снова на мокром месте. Но нельзя плакать, нельзя! Однако спокойным быть не получается…

— Бесчестный лжец! — снова воскликнул Хинзар и отхлестал телохранителя по щекам.

Тот покорно это выдержал и повторил:

— Я верен тебе, мой принц, навсегда верен… Я охранял тебя с младенчества, и я приму от тебя любое наказание… Я солгал тебе лишь единожды: тогда, в лабиринте, когда сказал, что во дворце смута. Смуты не было… Но будет. Потому что твой брат убил твоего отца, многие об этом говорят, ты не мог не слышать.

Хинзар слышал, но не верил в клевету врагов. Неужто и Иршиз на стороне врагов?

— Неправда! Мой брат хороший, он никогда бы так не сделал, он…

Хинзар запнулся, вспомнив, как неласков отец был с Ашезиром и какие взгляды Ашезир бросал в спину отца. Нет… все равно это не может быть правдой…

Он так не хотел плакать и все же расплакался, да еще как маленький — громко, навзрыд. Заикаясь, сквозь всхлипы, повторял:

— Мой брат хороший… х-хороший… он бы никогда…

Иршиз обнял его, прижал к груди и, поглаживая по спине, приговаривал:

— Ну-ну, мой принц, успокойся. Тяжело, я понимаю, но…

Дальнейшей речи Хинзар не слышал, а точнее, не прислушивался. Сейчас непонятно, кому верить: то ли брату, то ли телохранителю. Раз так, он будет верить себе и только. По крайней мере, пока все не прояснится… А если не прояснится? Тогда что делать, что думать? Ведь и телохранитель, и Ашезир всегда были к нему добры, он даже не знал, кого больше любит. С одной стороны, брата, конечно… С другой, с Иршизом он проводил куда больше времени, и тот до сегодняшнего дня ни разу не обманывал.