Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези

— Тебя вот привел, — передернул он плечами. — В твоей любимой античной мифологии боги тоже всемогуществом не отличались. Люди их все время обмануть норовили или украсть у них что-нибудь. Вот и я почти такой.

Бедный, несчастный, всеми обиженный. Обнять и плакать.

— Поплачь, если хочешь, — разрешил он с ухмылкой. — Только обниматься не лезь.

И исчез.

Вот же угораздило меня! Мир непонятно какой, ректор непробиваемый, эльфы нечеловеческие, бог ни на что, кроме как авторов в книжки заманивать, не способен.

Но вариантов нет: нужно со всем этим разбираться.

Для начала принесем новому миру кровавую жертву. Только сперва доберемся до жертвенника: больница располагалась на окраине академгородка, недалеко от кладбища. Чтобы выйти на ведущую туда дорогу, нужно было пройти между учебными корпусами алхимиков и иллюзионистов. Стоявшие близко друг к другу здания образовывали длинный коридор, куда не попадало солнце. К легкому морозцу тут добавился ветер, облюбовавший узкий проход, чтобы порезвиться вволю, и я шла, прикрыв лицо рукой. Не удивительно, что в какой-то момент споткнулась и едва не упала. Остановилась перевести дух… и охнула, увидев расплывающиеся на серой стене кровавые знаки…

— Мэйтин… Мэ-эй…

Путаясь ногами в юбках, я побежала к выходу из проулка. Красавец-ректор, неземная любовь и плотоядная корова — это одно, а вот это, простите, — совсем другое.

Мэйтин, где ты, когда нужен?!

— Элси! — окликнул кто-то.

Я обернулась. На требующегося мне бога стоявший в конце аллеи парень не походил. Среднего роста, крепко сбитый, с волнистыми каштановыми волосами до плеч и простоватым, но симпатичным лицом, он определенно кого-то напоминал. Но еще до того, как вспомнилось, кого именно, я почувствовала, что губы расплываются в улыбке, а ноги сами несут меня навстречу знакомому незнакомцу.

— Рысь! Хорошо, что ты здесь!

Марибет. Я бы даже сказала, полный Марибет.

Но теперь я знала, кто передо мной. Норвуд Эррол. Рысь.

Маги-оборотни — это совсем не то, что обычные оборотни. У таких, как Норвуд, смена ипостаси обуславливалась не только наличием звериного начала, но и особым магическим даром, не сопровождалась болезненными ощущениями и не грозила испортить одежду. Это по моей задумке. Во что она вылилась в реальности — бог знает.

Но бога поблизости не было.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил парень. — Тебя что-то напугало?

Элси открыла рот.

Я закрыла.

Это для Элизабет Рысь — друг. А я его вообще не знаю. Что с того, что я его придумала? Встречи с Оливером хватило, чтобы понять: мои фантазии не во всем совпадают с реальностью. А Норвуд еще и вертелся поблизости, когда появилась надпись.

— Что ты тут делаешь? — спросила я, стараясь не выдать подозрительности.

— Мэг сказала, что тебя вызвали к ректору. Решил поддержать. За что в этот раз?

— Ожившие чучела, — покаялась я. — А у тебя занятий нет, или прогуливаешь?

— У меня освобождение. Официально я готовлюсь к докладу. Но у меня все давно готово, и до пятницы я совершенно свободен.

Угу. Не пойти ли нам к кому-нибудь в гости, Пятачок? Например, к доктору Грину.

— Мне в лечебницу нужно, не проводишь? — я взяла парня под руку. Возражений ни от него, ни от Элси не последовало — значит, подобное было между ними в порядке вещей.

— Плохо себя чувствуешь? — заволновался Рысь.

— Нет, это по поручению милорда Райхона.

Студенческие попойки казались мне обычным явлением для юмористического фэнтези, а сейчас стало стыдно рассказывать, что меня послали сдавать кровь на алкоголь и наркотики.

— Ты какая-то молчаливая, — заметил Норвуд. — Сильно влетело от ректора?

— Нет.

На самом деле я еще легко отделалась. Оливер о чучелах совсем забыл. Если бы в прошлом месяце, когда шеф вызывал меня на ковер из-за ошибки в графиках, я ему в любви призналась, может, и премии не лишили бы.

— Не хочешь говорить? — Рысь, кажется, обиделся, но старательно не подавал вида. — Ну ладно.

В молчании мы дошли до обнесенного невысокой оградой трехэтажного здания из красного кирпича. Табличка над входом гласила, что оно и есть лечебница, и у меня не было оснований не верить несуразному сочетанию кириллицы и латиницы, в моей голове непонятным образом сложившемуся в слова.

— Подождешь меня тут? — спросила я оборотня, предупредив его намерение пойти со мной внутрь. — Я недолго.

Внутри больница напоминала… больницу. Да, на стенах не пластик, а покрытые лаком деревянные панели, вместо электрических лампочек — газовые рожки, сейчас не зажженные, пол паркетный, лепнина на потолке, но специфическую атмосферу лечебных учреждений ни с чем не перепутать.