Амэя Мизуки - Особенный, или Помеченный болью [СИ]

Двери тихо растворились, позволяя свидетелям ритуала медленно покинуть помещение, замолкая, только когда они ступали на камень дугообразной площадки. Последними залу покинули родители Элиан и Олиаса, плотно затворив за собой высокие створки прохода. Эльфийка и наг остались наедине в маленьком волшебном мире, созданном специально для них, для этого мига единения.

Фурия молча махнул рукой, предлагая следовать за ним по туннелю обратно. Он ещё не подал сигнала, позволяющего разговаривать, чтобы ни одного лишнего звука не долетело до запертого помещения. Сути дальнейшего действа никто не знал. По наговским законам в той зале супруги должны доказать Духам свое желание. Но ведь эти супруги будут доказывать любовь, и без всяких подсказок, иначе им не сыскать высшего благословения.

Мик остановился в холле и развернулся лицом к гостям и хозяевам замка. Он внимательно обвёл взглядом присутствующих, глубоко вздохнул и заговорил:

— Согласно традиции Элиан и Олиас останутся в чреве горы до завтрашнего утра. Они выйдут из-за дверей этого священного места супругами, разделить которых способна только смерть. Однако мы не можем проигнорировать и другую традицию — пиршество. За пределами замковых стен сооружена поляна, это и будет место застолья. Но! — Мик поднял ладонь вверх, усиливая движением произнесенные слова. — Добыть пищу к столу и приготовить ее мы должны сами. Насколько богатыми будут угощения, настолько полной и счастливой окажется судьба Элиан и Олиаса. — Он широко улыбнулся. — Пока вы были на ритуале, все слуги покинули твердыню, и помочь нам будет некому.

— Мы должны сами охотиться? — тихо спросил подошедший к Аластеру и Даэрину эльф.

— Да, — расплылся в широкой улыбке Киран. — И приготовить это.

— Ещё нужно найти что-то, из чего можно сделать напитки, закуски, торт, — продолжил мысль партнёра вампир. — Мик, а мебель с посудой на поляне имеется? — громче произнес он.

— Нет, — хищно протянул фея. — Голая, абсолютно пустая поляна.

— Так это работы на целый день! — округлил глаза эльф.

— Хватит паниковать, Ралиас. Аластер сделает нам стол и скамьи меньше чем за минуту, — отмахнулся Киран.

— Как?

— Повалит пару деревьев. — Даэрин пожал плечами и ускорил шаг, стремясь отделаться от нервного сородича.

— У вас все такие изнеженные? — прошептал Ламиа на ухо партнёру.

— Нет, этот просто должен был родиться женщиной. — Эльф ненадолго замолчал и добавил: — Так нам всем кажется. Ибо его противоречивая натура успела надоесть даже моей маме, а ее терпение просто безгранично.

— Хорошо, что ты у меня другой, — в сердцах заметил Аластер.

— Какой? — хитро прищурился собеседник.

— Неповторимый, особенный, — ответил он.

Весело переговаривавшаяся компания вышла за ворота и направилась вслед за Миком, указывавшим правильный путь. Оказавшись около большой, очищенной от деревьев поляны, все остановились вдоль кромки, предоставив Ламиа возможность размяться и составить небольшой мебельный гарнитур в деревенском стиле. Громкий хруст и скрежет заваленных стволов никого не пугали, наоборот, он был встречен аплодисментами. Сейчас никто никого не оценивал, все искренне наслаждались весельем и расслабленной обстановкой, в которой еще не скоро смогут оказаться.

Бразды правление были безоговорочно вверены Мику. Он отвечал за распределение обязанностей, не допуская, чтобы все пошли добывать мясо, забыв об остальном. Аластеру и Даэрину досталась вылазка за фруктами, росшими как на высоких деревьях, так и на низких кустиках.

Недолго думая они разулись, скинули плащи и понеслись в чащу леса, веселясь, как малые дети. Наследник Высокого Дома бежал за своим партнёром и счастливо улыбался, поняв, что только Мику сможет доверить организацию их с Даэрином брачного ритуала.

Автоматический душ отключился сразу — упругие струи воды словно обрезало, стоило Аластеру выйти из кабинки, беззвучно прикрыв прозрачную дверцу. Он тщательно обсушил волосы и тело полотенцем, надел мягкий халат и вернулся в спальню, где его ждал Даэрин. Эльф лежал на кровати и, накрывшись пледом, перечитывал первую книгу Ламиа, ту, что была написана в период его плена. У него в ногах примостились оба нилде: Лоссе свернулся в клубок, а желтый зверек растянулся на боку, распустив хвосты, как веер. Ночью они всегда держались ближе к хозяевам, засыпая на кровати.

— Тебе завтра рано вставать? — поинтересовался Ламиа.