Екатерина Бакулина - Кречет и Зимородок [СИ]

Поесть сейчас, да спать. Дальше сегодняшнего вечера загадывать не хотелось. Что с ними будет? Что он будет делать потом? Идти в Гельт? Дракона-то они убили, даже одна голова у них есть — вон, в мешке лежит. Но только… Хайме понимал, что ни за что не решится идти в город за наградой. Тогда придется врать. Не умеет он врать, бесполезно. С его лицом надо говорить только чистую правду. Пусть Зимородок им сказки рассказывает, он наверняка умеет мастерски.

А ведь другую голову раньше их привезут.

Что могло задержать этого Язона.

— Уль, а чего они тебя ищут? — спросил, скорее лишь бы просто о чем-то спросить.

— Дзюдзельскому епископу в глаз дал.

— Как? — Хайме вздрогнул, не поверил, потрясенно уставился на него.

— А примерно как тебе в челюсть, только в глаз. Вот, держи.

Протянул ему дымящуюся миску. Хайме машинально взял, но есть что-то совсем расхотелось. Он все пытался представить — как же… Правда ли? Долго молчал, ковыряя в миске ложкой, так не разобрал что там было. Бобы с луком?

— Но почему? — несмело спросил, наконец.

— Да как-то случайно вышло. Чего он мне под руку полез?

Зимородок усмехнулся, но глянув на окончательно ошалевшего Хайме, все-таки сжалился.

— Это сложная история, Хайме, — сказал серьезно. — Дело даже не в епископе, это стало лишь последней каплей. Они давно мечтают отправить меня на тот свет, очень я им на нервы действую. А поймать никак не удается. А тут… они Якоба хотели сжечь на костре… И я не придумал ничего лучше, как отбить его прямо на площади, когда вели на казнь. Честно говоря, просто раньше не успел, далеко был, как узнал — сразу кинулся… Но пока добрался… Епископу действительно случайно досталось, оказался у меня на пути.

Хайме облизал губы, отчаянно пытаясь понять. Хотел спросить, но мысли все путались.

— А Якоб — чародей-целитель, очень талантливый, — тихо продолжал Зимородок. — Может едва ли не мертвого на ноги поднять, от чего хочешь вылечить, от любой хвори, хоть чуму, хоть проказу. Мне сколько раз раны лечил и кости сломанные… чего только не было. Лучший из всех, кого я видел. Церковники все хотели переманить его на свою сторону, обещали всего — и деньги, и землю, и сан духовный, едва ли не кардинальский. А он — нет. Вольный маг. Раньше странствовал по миру, многие его за святого принимали. Он никогда денег не брал, просил только поесть, да переночевать в тепле. Иные принимали за блаженного… он правда немного не от мира сего… Якоб Подорожник. Сейчас старый стал, много ходить тяжело. Нельзя таких людей на костер. Даже если бы силы у него никакой не было, не в этом дело. Сердце у него открытое, доброе, всегда всем пытался помочь, чем мог. Как бы самому не было тяжело, не смотря ни на что…

Зимородок вздохнул, долго сидел молча, глядя под ноги.

— Уль… — Хайме покачал головой, — и ты думаешь, что если ты принесешь им дракона, тебя простят?

Зимородок поднял глаза и вдруг широко улыбнулся, скаля зубы, словно Хайме рассказал веселую шутку.

— Конечно нет. Все слишком серьезно. Неужели, я похож на дурака, который этого не понимает?

— Но тогда зачем все это? Зачем? Тебе нужно бежать, пока не поздно! Далеко…

— Мне нужно было выгадать время, — сказал Зимородок. — Чтобы Якоб поправился, пришел в себя. Мне нужно, чтоб епископ был уверен, что я сам вернусь к нему в руки. Если бы я просто сбежал, он бы, не найдя удовлетворения в мести мне, легко отыгрался бы на том же Язоне… или Марте. Из-за моей глупости…

Что-то такое мелькнуло в лице, он снова отвернулся. Не легкий выходил разговор.

— Они убьют тебя.

Покачал головой. И снова ухмыльнулся, но ухмылка на этот раз вышла слегка натужной, не очень-то верилось.

— Сначала мы поедем к Якобу, он поколдует надо мной. Он мастер. Потом в Гельт. Меня, конечно, схватят и потащат казнить. Судить будут светским судом, за разбойничье нападение или назовут это как-то еще, поэтому либо виселица, либо колесование. Главное, чтоб голову не рубили, ее уже на место потом не приставишь. Но голову не должны, я ведь не благородных кровей.

Хайме слушал, и волосы на голове вставали дыбом. Голос у Зимородка ровный, спокойный, и звучит легко, как обычно. Только глаз не видно.

— Все будет выглядеть очень натурально, все будут думать, что я умер… очень похоже. Якоб уже как-то проделывал такие вещи, правда не со мной… Но на самом деле я, конечно, не умру и даже ничего не почувствую. Потом меня похоронят. Потом достанут, и Якоб сможет оживить опять. Говорит, главное, чтоб не больше недели прошло, иначе потом сложнее будет. Но это, как раз не проблема.