Александра Мурри - Выше облаков [СИ]

Ага, ну да… Все равно все обречены. Часом раньше, часом позже, какая разница, да? Нет. Разница есть. Скоро, уже скоро должен наступить рассвет.

Выдержала пару минут и двинулась следом по узкому проходу. В конце меня встретила толстая деревянная дверь и пустой выход. Ни Валентины, ни Финна.

Приоткрыла дверь и выглянула на улицу. Пришлось очень постараться, чтобы не выдать себя кашлем. Натянула на нос ворот жилетки и застегнула верхнюю пуговицу, чтобы ткань не сползала и прикрывала нижнюю часть лица. Не знаю, облегчит ли это дыхание. Дым всюду.

Ступила за порог и плотно закрыла за собой тяжелую дверь. И осталась стоять, бессмысленно таращась на дверную ручку. Брат убежал, оставив дверь незапертой. Не подумал и не вспомнил о тех, кто за ней. Оставил нас совершенно беззащитными.

От ярости, осознания и страха потемнело в глазах. Мой брат! МОЙ БРАТ сделал такое! Здесь не спасут Финна никакие оправдания, объяснения, ни голубые глаза-плошки. Если не попадется смолгам, если он жив, то не представляю, что с ним сделает отец.

От двери не отошла ни на шаг. Прислонилась лбом и закрыла глаза, пытаясь справиться с отчаянием.

— Эй, ты там! Выходите! Уже все! Идите помогать с водой, — крик из-за спины чуть до сердечного приступа не довел.

Я судорожно развернулась. Какой-то мужчина вытаскивал из сарая, в котором хранил свою утварь садовник, ведра и тазики.

— Выходите! — мужчина кинул железное ведро, оно с грохотом приземлилось у моих ног. — От колодца во дворе «Шмеля» построили цепочку. Быстро туда!

— А… а смолги? — кто тут пищит? Это мой голос?

— В городе их больше нет! Орлы прогнали! — до ушей улыбнулся воин.

Не сказать, чтобы я его сильно поняла. Вроде бы простые фразы, а вот смысл… Ясно одно — еще одна ночь смолгов позади.

А дальше началось, или продолжилось, это как посмотреть, — безумие. Очаги разгорались по всему городу, самые сильные у городской стены и хлевов. Ранее пустынные улицы переполнились суматошно бегающими людьми. От всех колодцев тянулись вереницы людей, передающих из рук в руки ведра с водой. Крики, ор, команды и, самое невероятное, — смех. У жителей Вайкса появилась надежда, а воины обрывочно, мимоходом, рассказывали о гигантских птицах, посланцах небес.

Они, говорят, появились в небе, среди клубящегося дыма. Незадолго после того, как ворота сломались под натиском зверей. Смолги ворвались в город, и воины вынуждены были пускать огненные стрелы не только за стену, но и внутрь города, рискуя промазать в мишень и подпалить дом или траву рядом.

Появления птиц никто не ждал. Орлы стремительно снижались и хватали когтями смолгов. Острые как лезвия, их когти протыкали смолгов насквозь. Убитых, с высоты кидали за городскую стену. Быстро, действенно. Воины не решались вмешиваться, опасаясь попасться под когти, и одновременно не веря, что происходящее — реальность, а не плод фантазии обреченных на смерть. Массовые глюки.

Наверное, если бы не необходимость тушить огонь, я впала бы в истерику. А так, руки заняты, как и ноги, и истерить могут только мысли. Молча, про себя в голове. И задуматься нет времени, и расспросить, и понять. Только непрерывно, в такт с быстро бьющимся пульсом, в голове звучат два имени — Рой- Финн. Рой. Финн.

Брата нигде не было. Бабушку Валю я увидела недалеко от ворот, она, наравне с молодыми, таскала воду. При этом, — как всегда аккуратная и собранная, ни одна седая прядь из прически не выбилась. Но и она Финна не нашла. Никто его не видел — ни в городе, ни на стене.

Я отыскала маму с папой и мы крепко обнялись. Родители выдохнули с облегчением.

— Неужели мы спасены? Генри!

Они поцеловались, а я не могла заставить себя прервать их миг счастья. Ощущение, что весь мир перестал для них существовать, только вдвоем — живы и не ранены. Можно жить дальше и радоваться каждому мгновению, проведенному вместе.

Я отвела взгляд и все еще молчала, напряженная, словно натянутая тетива. Мама первая опомнилась. Отстранилась от папы, радостно улыбнулась, и снова притянула меня к себе.

— А Финн где? — спросила.

И не было ничего более тяжелого, чем выталкивать из себя слова. Сначала осилила всего два — «Не знаю». Смотрела, как побледнел отец, каким страхом наполнились глаза мамы. Наверное, мой тон сказал им больше, чем значили сами слова.

Рассказала все, как было. И хотя родители не обвиняли меня, ни словом, ни взглядом, я чувствовала себя распоследней тварью. Не уследила!

Снежные пики гор порозовели, из-за леса поднимается солнце. Новый день.