Ольга Валентеева - Какого темного?

— Ты ведь не собирался отвечать на последний вопрос, — наседал Лави.

— Потому что не помнил ответа.

— Ложь, Эрин! Так вот, мне не нужна твоя жалость. Она унижает, знаешь ли.

— Лави, ты глуп, — отрезал я и пошел прочь. Внутри полыхнула злость. Что самое обидное — и не поддавался. Почти. Занял второе место вместо третьего. Остолоп. И я, и Лави. Настроение испортилось. Я заперся в комнате с Шуном, достал один из фолиантов Кая, посвященный основам некромантии, и углубился в чтение. Вечером идти никуда не хотелось. И только данное слово заставило отложить фолиант и все-таки пойти в галерею.

Роберин уже был там. И не мог не заметить моего раздражения. Но промолчал. Умный некромант. Молчал он, и пока я кормил цветы, а затем чертил угольком на земле знаки, позволявшие принять клятву вечной верности. Я стал в центр получившегося узора и спросил:

— Ты уверен, что принял правильное решение?

— Глядя на тебя сегодняшнего — нет, — честно ответил Ник. Что ж, ценю чужую честность. — Но я сделаю это.

И он полоснул себя кинжалом по ладони. Кровь капала на символы, наполняя их алым сиянием. Вскоре весь узор полыхал, словно пламя бездны, а Ник заговорил на древнем языке:

— Я, Никеас Ревердион, он же Ник Роберин, клянусь служить его темнейшеству Эринальду Третьему словом, делом, оружием, пока не прервутся дни моей жизни. Если я нарушу клятву, пусть поглотит меня бездна и не даст мне вернуться на круг перерождений. Да будет так. Клянусь.

— Я, Эринальд Третий, принимаю твою клятву, Никеас Ревердион, — проговорил я. — Клянусь защищать тебя силой крови моего дома, пока не прервутся дни твоей жизни. Да будет так. Клянусь.

Узор полыхнул — и пропал. А Ник вскрикнул. Я не видел, но знал, что сейчас его предплечье охватывает татуировка из тех самых символов, что были на полу. Клятва дана и принята. Некромант будет жить.

— Спасибо, — побелевшими губами прошептал Роберин. Или же Ревердион. Стоп!

— Ревердион? Правда? — уточнил я.

— Да, — кивнул некромант. — Моей матерью была принцесса светлых эльфов Даланиэль.

Приехали. И папка туда же! Что же их всех к эльфийкам тянет? Видимо, удачно съездил с посольством к эльфам. Вон девчонку беременной оставил.

— Я слышал, Даланиэль умерла.

— Да, давно, — подтвердил Ник.

— Соболезную. Что ж, теперь тебя ничего не связывает со светлыми. Иди и помни о своей клятве. Не заставляй меня когда-либо предъявлять счета.

Ник хотел сказать что-то, но промолчал. Ценное качество. Вместо этого некромант поторопился уйти и оставить меня наедине с арацениями. Эльфийский принц — некромант. Смешно. Как иногда бывает извилиста судьба. Может, и к лучшему, что наши пути пересеклись именно так. Может, и к лучшему.

После ритуала по поливу арацений идти в комнату не хотелось. Поэтому я направился на второй этаж к Лаавелиону. Эльфа я, конечно, понимал. Сам бы злился, если бы заподозрил, что кто-то играл со мной в поддавки. И вариант «я хотел как лучше» тут не подходит. Поэтому придется поговорить честно. Самое скверное, что я и не поддавался. Просто не стал отвечать на решающий вопрос. И что теперь? Мое право.

Постучал в дверь. Какое-то время внутри царила тишина, а затем лязгнул замок. Лави, в том самом халате с ромашками, появился на пороге.

— Чего тебе? — хмуро спросил он, а я поежился. Настолько раздраженным выглядел эльф.

— Поговорить, — постарался оттеснить Лави от двери, но тот не поддавался. — Лаавелион, прекрати! Ты ведешь себя как подросток.

— Зато ты — как взрослый. Какого темного, Эрин? Думаешь, мне нужна твоя жалость?

— При чем тут жалость? — гаркнул я. — Идиот. Чтобы ты выиграл, я должен был занять третье место. А занял второе. Считать научись! Какие поддавки? Я просто не успел с вопросом.

— Да? — взгляд Лави просветлел.

— Не веришь — спустись к таблице и пересчитай, — прорычал я. — Каким нужно быть идиотом, чтобы выдумать подобное, Лави?

— Прости, — эльф опустил голову и отступил от двери. — Проходи.

Я переступил порог. Тут царил полный разгром. Видимо, Лаавелион был сильно не в духе или просто не следил за порядком. Освободив кресло от дюжины рубашек, я сел и уставился на глупого эльфа.

— Я был не прав, — нахмурился тот. — Просто мне показалось…

— Когда кажется, надо возносить мольбу богам, — перебил путаные извинения. — Ладно, забыли. Лучше расскажи, как твои дела с Ранибеттой?

— Да как? — Лави отвел взгляд. — Попытаюсь завтра пригасить ее на танец. Может, не откажет.