Ольга Валентеева - Какого темного?

— Мы не знаем, — завороженно ответил маг. Он не мог лгать, глядя мне в глаза. Не сейчас. — Нам приказали убить победителя соревнований. Вас было двое.

Удар — и бездыханное тело отлетело к стене. Второй маг решил не дожидаться мучительной смерти. Похоже, успел принять яд.

— Эрин! — пытался докричаться до меня кто-то, кажется, Ник. — Эрин, ты нужен нам здесь.

Я снял щит. Запахи и звуки вернулись. Как и вид безжизненного тела эльфа. Над ним рыдала Лайла. Профессора стояли полукругом. По их лицам я понял все. Лави мертв. Или вот-вот умрет. Из-за меня. Из-за моей глупой прихоти поиграть в благородство. Больно. Тьма, как же больно.

— Это ты виноват, — словно сквозь вату, долетел голос Лайлы. — Если бы не ты, он был бы жив.

— Эрин, не слушай ее, — это уже Кай. — Успокойся. Возьми себя в руки. Не надо рушить академию.

Значит, мне не показалось, и стены действительно тряслись. Подумаешь, стены. Я опустился на колени перед телом эльфа. Когти впились в ладони, и по рукам струилась кровь. Я вспомнил, почему всегда ношу черное. На черном кровь не видна.

— Лави, — тихо позвал я.

Эльф захрипел. Он все еще цеплялся за жизнь. Почему ему никто не помогает? Раскрыл свою силу — и понял, что помощь бесполезна. Проклятие пожрало его за мгновения, и жив Лави лишь из упрямства.

Боль всколыхнулась с новой силой. Она выжигала меня шаг за шагом. Поднималась откуда-то из груди, скручивая в агонии тело. Я не был ранен. Почему тогда так больно? Из легких вырвался крик. Почему так светло? Я ослеп? Или умер? Судя по ощущениям — скорее умер, потому что горело все. Чужеродная магия бурлила внутри. Я пытался сдержать ее — и не мог. Пришлось подчиниться.

Наступила тишина. В ней не было голосов и звуков. Кто-то тихо пел. Кажется, бабуля. Я не знал этот язык, но он убаюкивал, и становилось спокойно и легко. Вот она появилась из слепящего света.

— Надо проснуться, мой мальчик, — нежно прикоснулась бабуля к моей щеке. — Тебя там ждут. Горжусь тобой.

Я резко вдохнул. От боли закололо под ребрами.

— Эрин! — кто-то немилосердно меня тряс, и, судя по голосу, сейчас эльф отправится к праотцам во второй раз. — Эрин, не умирай, пожалуйста!

На меня капали чужие слезы. Я поморщился. Не люблю сцен. Пришлось открывать глаза, потому что Лави не переставал меня трясти. Стоп! Лави?

Я резко сел. Голова на мгновение закружилась, но затем комната снова обрела ясность, и я сгреб эльфа в охапку.

— Живой! — просипел с трудом.

— Благодаря тебе, — тот ревел в три ручья. Вот же… эльф.

— Эрин! — это уже Лайла. — Эрин, прости.

Прощать не собирался. Но отстраниться не было сил.

— Да расступитесь же вы! — это уже ректор расшвырял желающих убедиться в моем счастливом спасении. — Вестер, ты как? Встать сможешь?

— Да, — попытался подняться с пола. Тело вопило, что я погорячился, а гордость дала волшебный пинок ниже поясницы, и хоть с трудом, но выпрямился.

— Целители, займитесь им, — поморщился Редеус. Неужели так плохо выгляжу? Меня подхватили под руки и куда-то потащили. Голоса друзей остались позади. Благо тащили недалеко. Сгрузили на кровать, раскрыли белоснежный световой полог. Безумцы, я же темный. Надо было ставить щит тьмы. Только тело не сопротивлялось. Наоборот, кажется, обрадовалось и потянулось к свету. Это еще что за новости?

— Ожоги заживут к утру, — раздался у изголовья голос Редеуса. — А вот как ты, темный, сумел использовать светлую магию, очень хотелось бы услышать. Но после того показательного убийства, что ты устроил в зале, вряд ли придется. Я написал твоим родственникам с просьбой немедленно забрать тебя из академии.

Представил себе лицо Дэла, когда он получит письмо ректора, и поморщился. Хотя Редеус не знает, кто я. А может, он написал моим несуществующим родителям? Тогда меня никто не заберет. Придется ректору ждать вечность.

— Отдыхай, Вестер. До утра запрещу тебя будить. И… ты молодец.

Ректор ушел. Маги усилили свой полог, и неудержимо захотелось спать. Я пытался осмыслить все, что случилось, — и не мог. Мысли разлетались в стороны. Эх, испортили Лави танец…

Проснулся я — как ни странно, бодрым и полным сил — оттого, что меня кто-то щекотал по носу. Приоткрыл глаза — и увидел довольную мордашку Шуна. Шишига хотел было разразиться радостным писком, но я приложил палец к губам, потому что услышал приближающиеся голоса. Снова закрыл глаза и принял безжизненный вид. Хлопнула дверь, впуская посетителей. Не надо было быть провидцем, чтобы понять, кто это.