Екатерина Бакулина - Огни за рекой (Легионер) [СИ]

Да, так было.

Они всегда побеждают. Потому что я побеждаю всегда. Так было, и так будет, вовеки веков. Для моих людей я почти бог. Грозный бог в сияющем ореоле славы.

Чужой, наемный бог, пришедший издалека.

— Искупаться бы, — говорю я. — Тут до моря недалеко. Пойдем, сходим?

— На рассвете отплываем. Поспать бы.

— На корабле отоспимся. Что там еще делать? Пойдем?

Дэнтер долго думает, хмурится, трет пальцами лоб. Морщины у него на лбу резко отчерчены, от носа к губам — жесткие складки, губы тонкие, и лысина наметилась уже заметно… волосы редким седым ежиком топорщатся на макушке… всего-то на год старше меня…

— Пойдем, — говорит наконец.

Лениво встает, хрустя позвонками, потягивается… и вдруг, тряхнув головой, подпрыгнув легко, словно мальчишка, несется к морю.

Дэнтеру радостно, он недавно победил в великой войне!

— Мои люди готовы, командир.

Я обернулся, с усилием оттер ладонью лицо… что-то мокрое… кровь… моя? моргнул, пытаясь кое-как сфокусировать взгляд.

— Мои люди готовы! — Дэнтер вытянулся передо мной, ожидая приказа.

— Отдохнули?

— Да.

Он коротко кивнул.

— Хорошо, тогда вперед. И пусть третья когорта возвращается. Как только прорветесь внутрь, дай знать.

Дэнтер отдал честь собираясь бежать, но задержался.

— Лин, тебе бы тоже не мешало отдохнуть, а?

— Па-ашел! — рявкнул я.

Это длилось уже девятый день — непрерывные бои на трех узких улицах, ведущих к холму. Огромные шестиэтажные дома, каждый из которых превратился в непреступную крепость, каждый приходилось брать штурмом. Каждый из них. И этому не было конца. Сражаясь на улицах, на этажах, на крышах, перебегая по доскам с одной крыши на другую. Мои люди гибли сотнями.

Я приказал поджечь дома, и как только сгорит какая-то часть — расчищать дорогу, чтобы быстрее могли проходить сменяемые отряды, долго в этом аду не выдерживал никто.

Солдаты разбивали дома разом, и на середину улицы, вперемешку с камнями и обгорелыми балками валились люди, живые и мертвые — уже не разобрать, раненные, обожженные, большей частью старики, женщины, дети, те, что еще пытались укрыться. Более удачливые, падая с такой высоты разбивались насмерть, другие еще кричали в развалинах. Мои солдаты, расчищавшие улицы от камней, освобождая дорогу для подходящих войск, растаскивали тела в стороны, кто топорами и секирами, кто остриями крючьев, перебрасывали мертвых и еще живых в ямы, таща их как бревна. Человеческое тело стало мусором, наполняющим рвы. Одни из выбрасываемых падали вниз головой, и их ноги еще долго содрогались, другие падали ногами вниз, и головы их торчали над землей так, что лошади, пробегая, в спешке разбивали им лица и черепа… не со зла, просто в спешке…

Грохот и стоны, крики глашатаев и рев труб, топот ног, едкий дым, смрад разлагающихся тел и вонь горелого мяса — все это давно смешалось в одно непрекращающиеся безумие, давно перестав быть реальностью. Но мне было все равно, нужно лишь победить. Любой ценой.

Воздух густой, душный, пыльный… горелый. Саднеет в горле, звенит в ушах…

Сунул голову в бочку с водой, фыркая отряхнулся — полегчало, но не слишком. Который день без сна… я умудрился даже где-то потерять коня в этой беготне, и не заметить как. Вместе с моими людьми я дрался на улицах и на крышах, много убивал, и, кажется, был ранен, но, кажется, не серьезно — раз до сих пор жив, и давно уже перестал что-либо чувствовать, кроме усталости.

— Атрокс, я готов.

Я обернулся. Мальчишка, Гай Эмилий Маэна, пошатываясь стоял рядом, судорожно сжимая меч. Бледный, осунувшийся, с расширенными зрачками, он изо всех сил старался держаться, но его все равно выворачивало наизнанку от вони и размазанных по мостовой мозгов. Это была его первая война.

— Иди, отдыхай, — кивнул я. Недолго осталось, от него сейчас все равно мало пользы.

— Я хочу сражаться!

— Это приказ.

— Да, господин, — он обижено поджал губы. Мальчишка…

Повернулся спиной.

— Гай, иди, — шепнул ему вслед.

Тяжело дыша, опустился на землю, привалившись спиной к полуразрушенному остову дома. Отдохнуть, чуть-чуть, совсем чуть-чуть. Главное не закрывать глаза, иначе, случись что, меня им не добудиться.

— Господин, тебе плохо?

Кто-то уже суетился рядом, пытаясь подсунуть то ли воды, то ли чего-то еще…

— Все нормально, — отмахнулся я.

Ничего, скоро конец, мои люди уже проломили стены крепости, ворвавшись внутрь. Осталось немного. Только жалкая кучка укрылась за стенами храма, но и они были обречены. Дэнтер с первой когортой добьет и их.