Патриция Маккиллип - Мастер Загадок [трилогия]

Он медленно сел. В круглой постройке было пусто; он слышал, как ветра снаружи стараются разнести крышу, и попытался заговорить. С мгновение голос его не слушался.

— Сколько… Как долго я спал?

— Хар сказал: свыше двух тысяч лет.

— Он такой старый?

Взгляд Моргона устремился в пространство перед ним, затем он встряхнул головой и потянулся к Рэдерле, чтобы поцеловать ее.

— Сейчас день или ночь?

— Полдень. Ты проспал почти двое суток. Мне тебя не хватало. Только с Хугином и можно было поговорить.

— С кем?

Ее улыбка стала шире.

— Ты помнишь мое имя?

Он кивнул.

— Ты двухтысячелетняя женщина по имени Рэдерле.

И сел спокойно, держа ее руку, восстанавливая вокруг себя привычный мир. Наконец он встал; Рэдерле обвила его рукой, чтобы поддержать. Ветер вырвал у него из руки дверь, едва он ее приоткрыл, и первые снежинки новой зимы закрутились и ворвались в помещение. Они сокрушили молчание в его душе, хлестнули по телу, холодные и настойчивые, окончательно выводя Моргона из грез. Он побежал через двор вместе с Рэдерле — в тепло темного королевского дома.

Хар явился к нему в тот вечер, когда он лежал у огня в своей спальне. Моргон медленно перебирал в памяти познания, которые недавно приобрел. Рэдерле оставила его одного, и Хар, войдя, вернул его к действительности. Король-волк сел, а Моргон выпрямился, пошевелил поленья в очаге, пробуждая задремавший огонь.

— Я пришел, — мягко сказал Хар, — чтобы получить свою плату.

— Ты вправе получить все, что только тебе угодно.

Огонь медленно колыхался перед ними, и Моргон снова затерялся в себе, на этот раз среди собственных воспоминаний.

Король двигался среди них наобум, не зная, где что найдет. В самом начале исследования он в полном изумлении отпустил Моргона.

— Ты ударил старого слепого волшебника?

— Да. Не мог же я его убить.

Глаза короля-волка вспыхнули ледяным светом. Хар как будто собирался что-то сказать, но вместо этого вновь поймал нить воспоминаний Моргона. Он сновал взад и вперед: с Торговой дороги в Лунголд и к горе Эрленстар, к неделям, которые Моргон провел на севере, играя в лад с ветрами. Хар видел, как умирает арфист; он слушал, как Ирт разговаривает с Моргоном и Дананом в Исиге; слушал, как Рэдерле загадывает Моргону загадку, которая вывела его из безжизненного края и снова привела к живым. Затем он резко отпустил Моргона и прошелся по спальне волчьим шагом.

— Дет.

Это имя неожиданно повеяло на Моргона ледяным холодом, как если бы Хар одним словом сделал невозможное правдой. Король остановился рядом с Моргоном, глядя в огонь.

— Право, не знаю, что делать, — произнес Моргон. — Он обладает большей мощью, чем кто-либо другой в Обитаемом Мире. Ты почувствовал его хватку…

— Он всегда удерживал твой разум.

— Знаю. И я не могу с ним драться. Не могу. Ты видел, как он увлек меня на Торговой дороге. Поманил пальцем… В Ануйне я мог бы убить его. Я даже не захотел. Более того, я искал зацепку, чтобы пощадить его. Он дал мне ее. Я думал, что он навсегда исчез из моей жизни, ибо я не оставил для него места в Обитаемом Мире, не оставил места, где бы он мог играть. Оказалось — такое место есть. Он сыграл мне. Он снова предал меня, и я видел, как он умирает. Но он не умер. Он только заменил одну маску другой. Он создал меч, которым я его едва не убил. Он бросил меня, словно кость, Гистеслухлому, и в тот же день он спас меня от Властелинов Земли. Я не могу его понять. Я не могу бросить ему вызов. У меня нет доказательств, а он ловко увернется от любого обвинения. Его мощь страшит меня. Он на все отвечает молчанием, подобным молчанию деревьев… — Голос его постепенно затих, и он обнаружил, что вслушивается в безмолвие Хара.

Моргон поднял голову. Король все еще смотрел на огонь, но Моргону почудилось, будто он любуется пламенем из дали многих столетий. Он был неподвижен; казалось, что он даже не дышит. Лицо его выглядело более суровым, нежели когда-либо; его словно избороздили те безжалостные ветра, что терзали его страну.

— Моргон, — сказал король, — будь осторожен.

Моргон понял, что это не предостережение, но мольба. Король опустился на корточки и с нежностью обнял его за плечи, как если бы обхватил нечто неуловимое, неосязаемое, начавшее воплощаться лишь в его руках.

— Хар…

Король отбросил незаданный вопрос. Он удерживал взгляд Моргона с редкой напряженностью, глядя через его глаза в самую сердцевину его смятения.

— Пусть арфист сам назовет свое имя…