Ольга Валентеева - «Золотая утка». В погоне за сенсацией

Вот мерзкий тип! Я сразу прониклась к нему неприязнью. Захотелось подойти поближе и плюнуть на лысину, словно айсберг, возвышавшуюся среди остатков редких волос. Увы, нельзя. Но помечтать-то можно!

— Господин Врайн, что вы можете сказать о погибшей? — Гил сел в предложенное кресло и достал блокнот — я знала, что только для видимости, потому что он каким-то образом ведет запись разговора. Не иначе как через кристалл.

— А что о ней говорить? — директор пыжился как индюк. — Винита была актрисой второго плана. На сцене не блистала, никому на пятки не наступала. Не знаю, кому помешала несчастная девочка.

— Были ли у нее враги? Или слишком назойливые поклонники? — Гил методично продолжал допрос, как настоящий сыщик.

— Враги? У кого их нет, молодой человек? В наше время каждый обернется — и найдет за спиной по врагу. Но кто именно, сказать не могу. Знаю только, что Винита в последнее время жаловалась на странные письма. Мол, только прочтет — и они осыпаются прахом. А в них — угрозы. А поклонники… Да не особо, откровенно говоря. Ну, симпатичная. У нас полный театр таких симпатичных.

— Какие отношения у нее были с коллегами?

— Близких подруг не завела. Так что, скорее, никаких. Еще вопросы будут? Я спешу на репетицию. Угораздило же ее умереть! А если это скажется на зрителях?

— Хорошо, последний вопрос. Что вам известно о семье Виниты?

— Ничего, — рявкнул директор. — Я за своими сотрудниками не слежу, знаете ли. Поэтому — ни-че-го! Только брат ее как-то захаживал. Скользкий тип. На этом — все. Прошу простить, господа детективы, работа!

И директор покатился к двери, выпятив вперед живот. Мы с Гилом переглянулись, но покорно покинули кабинет. Только вместо того, чтобы выйти из театра, Гил потянул меня к месту убийства.

— Не хочу туда идти! — Я отчаянно упиралась.

— Ненси, не будь трусихой! Там уже ничего нет. Но нам нужно осмотреться.

Но я боялась. Безумно боялась, потому что казалось: непременно увижу призрак убитой девушки. Не то чтобы я верила в призраков, но все-таки! Однако кто меня слушал? Гил увлек вперед по темным коридорам, безнадежно тихим и пустым. Сейчас, когда в театре не было зрителей, он казался воистину жутким. Как серый паук, поджидающий наивных мушек. Только минуту назад жужжала, а уже висишь в липкой паутине. Мы свернули в последний раз. Да, вот тут она и лежала. Бедная Винита.

— Ищи следы, что угодно, — приказал Гил.

Я склонилась над полом, разглядывая узор на паркете. Где же хотя бы намек, маленькая зацепка? Вдруг рядом что-то сверкнуло. Золотистая бусинка. Я тут же подхватила ее и хотела уже показать Гилу, когда раздались чужие шаги и окрик:

— Эй, а вы что здесь делаете?

Мы вытянулись по струнке, как нашкодившие школьники. Я быстро спрятала бусинку в потайной кармашек на платье. Такие кармашки — настоящая находка, когда тетка то и дело роется в твоих вещах.

— Разворачивайтесь.

Я медленно обернулась. И кто же застал нас на месте преступления? То, что это был сыщик, поняла даже раньше, чем он достал значок, по одному только прищуру льдистых глаз. Парень изучал нас, будто преступников. Кажется, заставь его сейчас закрыть глаза — и он выдаст без запинки рост, вес, особые приметы.

— А, Гилберт Максен, — к моему удивлению, произнес сыщик. — Снова роешь носом землю не там, где надо?

— А, Дан Ферверт, — в той же манере ответил Гил. — И почему я не удивлен?

— Потому, что суешь нос в дела сыска, — поморщился Ферверт. — И на этот раз — не один. Бегите от него, лиа. Уверяю, такие связи до добра не доведут.

— А какие доведут? — Гилберт презрительно фыркнул. — Слушай, Ферверт, давай сделаем вид, что мы не виделись. Мы пойдем своей дорогой, ты — своей.

— И забудешь об убийстве? — поинтересовался сыщик.

— Ни за что, — заверил его Гил. — Прости, нам действительно пора. До встречи.

И увлек меня мимо сыщика в другой коридор, чтобы как можно скорее покинуть здание театра. Останавливать нас никто не стал. А Гил спешил так, будто Ферверт мог нас догнать и арестовать.

— Что такое? — спросила я, когда здание театра осталось позади. — Я думала, мы должны хорошенько там все обыскать.

— Когда рядом рыщет эта ищейка? — рыкнул Гил. — Нет уж, поверь, нам в театре больше делать нечего. Если что-то и оставалось, Ферверт это найдет.

— Он настолько хорош?

— Дотошный до ужаса, — отмахнулся Гилберт. — Ладно, мы узнали все, что хотели. А то, что не успели обыскать место преступления…

— Я кое-что нашла, — перебила бушующего Гилберта. — Взгляни!