Андрей Артемьев - В поисках Деда Мороза

Хорошо, первый раз народ увидел, что занялась крыша дома. Солома, известно дело, быстро горит, еле успели потушить; остальных голубей отогнали свистом, и они сели на землю, мы их поймали, и теперь они у нас в голубятнях живут. Но их пришлось держать взаперти долго, чтобы они не улетели к бывшим хозяевам.

А теперь мы их используем для пересылки, если нужно что-то передать, когда кто-то уезжает или уходит, он берет с собой голубя, пишет записку на бересте, привязывает к лапкам и отпускает, голубь прилетает обратно, единственно, что плохо, голубь не найдет отправителя — связь получается односторонняя, а жаль. Очень удобно стало, а если очень голодно, то можно почтальона и съесть.

— Фу, какая гадость, — возмутилась Вера.

— Да шучу я! Зачем же есть такого ценного товарища, если у каждого есть лук и стрелы, можно всегда что-то себе добыть, а если совсем худо, голубь может и помощь вызвать, — ответил Волот.

— Ну тебя, Волот, все настроение испортил, — сказала Лида, и ребята продолжали поход.

Пройдя еще два дома, ребята вышли на перекресток, около которого стоял мужик и чистил дорогу от снега и навоза.

— Привет, ребятки, куда идете? — спросил мужик с сильным акцентам.

— Здравствуйте. Мы идем к Сварожичу и жене его, — сказал Волот.

— Да, они дома, я слышал, как они ругались, значит, дома, вот снегу навалило, тяжело убирать, летом легче, если, конечно, дожди не пойдут, а если дождь пойдет, все развезет, но работать все равно надо, — запричитал мужик.

— Слушай, Волот, он здесь всегда убирает? — спросила Вера.

— Как у нас дворник, — сказала Лида тихо на ухо сестре.

— Да, его мы взяли в плен, когда кочевники к нам пришли из самой степи и хотели поживиться.

Наши бабы опутали его веревками, и все, он теперь живет здесь, убирает улицы.

Таких у нас много, живут, как мы, молятся нашим богам, помогают по хозяйству, некоторые даже живут с нашими женщинами, у которых нет мужей и родных.

Люди они смирные, работящие, но, правда, не умеют наши хмельные меды пить — дуреют быстро. Но наши их быстро в воду окунут, колодец прям в доме, и они опять хорошими становятся.

Правда, очень грустят по родным местам. Когда встречают своих или когда приезжают к нам купцы из тех мест, им удается с ними поговорить на родном языке и узнать новости о своих родных, но назад они не уходят, хотя мы их уже и не держим, их там убьют, если они вернутся, — объяснил Волот.

Пока он рассказывал, они подошли к дому Сварожича.

Дом у Сварожича почему-то был меньше, чем у других, у всех двухэтажный, а этот одноэтажный. На крыльце стояла женщина, которая и была сестрой Овсеня, и трясла рубаху.

— Здравствуйте, ребята, — сказала она. — Вы к нам? Заходите. Добро пожаловать.

— Здравствуйте, — сказали хором ребята и вошли в дом. В доме было всего две комнаты: в одной стояла печь и стол, а в другой спали хозяева.

Вера очень удивилась, так как не могла понять, где же они делают сыр, за которым они пришли.

Гостей сначала хозяйка посадила за стол и напоила медовым отваром, который закусывали свежим сыром, который лежал на столе в изобилии.

Такой сыр Вере с Лидой не доводилась пробовать, даже сыр, который готовили для них родители Василисы, был не такой вкусный.

Аромат у этих сыров очень знакомый, один пах огурцом, другой грибами.

Покормив гостей, хозяюшка поблагодарила ребят за подарки, которые они принесли, ведь хлеб, который пек отец Волота, славился на всю округу.

— Отец, наверное, хотел взять нашего сыра, — спросила Макошь (так звали жену Сварожича).

— Да, мы уже все съели, можно и еще взять; отец просил в этот раз дать побольше, — ответил Волот.

— Хорошо, конечно. Идите вниз, там Сварожич трудится, — сказала Макошь и повела ребят в другую комнату, в углу которой была лестница, которая вела вниз.

— Ух ты, круто, у них есть подвал, — с удивлением сказала Лида.

— Это не подвал, это сырница, там мы делаем сыр, — сказала Макошь, услышав слова Лиды.

— А как это, ведь под нами вода, — спросила Макошь Вера.

— А вот так. Мы под водой делаем сыр, там, конечно, холодновато, но сыру нравится, — ответила Макошь, которая уже спустилась вниз — ребята не видели её, а слышали только её голос, который гулко доносился из темноты.

Ребята стали спускаться и сразу ощутили холодок, который веял снизу. Спустившись по лестнице, ребята очутились в очень большом подвале, который, наверное, был размером с весь дом.

В нем было сыро и холодно, по углам белела белая пена, это была плесень, которая, наверное, и позволяла зреть сыру.