Филипп Крамер - Мир Чаши. Дочь алхимика

— Фердинанд, твои советы всегда были к месту. Мне нужен холодный разум, чтобы ничего не упустить.

Маленький маг ответил почти сразу, без лишних раздумий, словно уже знал что сказать:

— Наша затея имеет шансы на успех, если только у них ничего против нас нет. Никто никогда не воевал с Подземьем, и мы не знаем, с чем там столкнемся.

— Это верно. Но выбор у нас невелик: биться с ними сейчас, пока они под стенами, или потом оказаться на их месте.

— Я сказал то, что говорит холодный разум. И еще могу сказать: подземники не любят солнечный свет, но стоят под столицей уже который день, — напомнил маг. — Значит, у них есть что-то, что его нивелирует, гасит. Вряд ли заклинание подобной силы способны сплести даже сто магов, работая разом, это совершенно иной уровень…

— Именно. А не могли ли они договориться с Корнями?

— Могли, — уши качнулись от кивка. — Только наоборот.

— Это понятно…

И Жозефина чуть не бегом кинулась в подвал, ближники едва поспели следом.

— Почему вы держите столицу в осаде?

— Почему я должен отвечать?

В отличие от Корнуэлла, говорить нормально подземник не желал.

— Потому, что ты хочешь уйти отсюда живым. И целым.

— Действительно… Нашему покровителю нужен ларец, — пожал плечами пленник. — Взамен он обещал нам столицу.

Значит, послал их туда лично Ирокар.

— Что за ларец?

— Понятия не имею, — был честный ответ. — Говорят, красный ларец, лежит в столице.

— Как вы вынесли столько дней на солнце?

— Подземный бог изменил мир вокруг столицы, чтоб мы не чувствовали солнечный свет.

— И зачем вам столица? У вас есть собственные земли.

— На троне будет наш ставленник из людей. Нобле и обычные жители изберут его, и у нас будет целый город. Это немало, — и вдруг наклонил голову и искоса посмотрел на свою тюремщицу. — Я так понимаю, вы тоже замешаны во всей этой истории с талисманами и алхимией, поэтому мы просим вас не вмешиваться.

— Убедите меня. — Жозефина повела плечами, разминая затекшую спину. Подземник даже не раздумывал.

— У вас и так есть Север, зачем вам что-то еще?

Неужели он действительно считал, что она шла туда за властью?

— Мне не нужны земли и господство. Я просто хочу, чтобы в мире был порядок. В последнее время он сильно пошатнулся. А зачем столица вам? Солнечный свет вам противен, да и живете вы иначе.

— Особо незачем, но некоторые долги надо платить. Ларчик-то кто-то принести должен, сами они его оттуда забрать не могут.

Знать бы, что в этом ларце такого, что его так жаждет заполучить сам Ирокар…

— У вас есть средства против Зверей?

— Мы растеряли меньше знаний, чем вы.

— Точнее.

— У нас есть защита от Небесного Зверья. Владеют ею не все, лорды по большей части, и они защитят остальных. Ваши Звери молоды, как и их Всадники. А долго ли проживет Зверь без Всадника?..

Вопрос был риторическим, потому что ответ был известен всем: хорошо если несколько мгновений.

— Звери представляют опасность, но не для сведущих в тайных Искусствах. Им есть где порезвиться внутри города, с тварями они хорошо справляются.

Жозефина решила зайти с другой стороны:

— Есть ли защита от ваших заклинаний?

— Есть ли защита от смерти? — Он снова пожал плечами. — Для вас — не летать в столицу этой ночью.

— У меня тоже есть неоплаченные долги войны, — отрезала девушка.

— Ну так летите, — бросил подземник. — Торопитесь, а то не успеете выплатить.

«Отчаянное время требует отчаянных решений», — вспомнила она. В конце концов, не туда ли вела ее дорога крови и Долга?..

— У меня есть лучшее решение. На трон садится тот, кому он принадлежит по праву, и заключает с Подземьем взаимовыгодный договор — как и положено двум народам, ищущим мира между собой.

Подземник удивленно воззрился на девушку во все свои желтые глаза. Во-первых, с врагом так не разговаривают. Во-вторых, предлагающий такое врагом быть перестает. В-третьих, взбалмошные юницы такого не предлагают, это слова разумного взрослого человека.

Да и могут ли быть те юницы Небесными Всадниками?..

— И что будет в этом договоре? — спросил он, стараясь не выпускать наружу проснувшийся жадный интерес.

Жозефина отвечала честно:

— Я еще не думала об этом вопросе подробно, но для начала — торговля с людьми и признание вас равными людям — разумеется, при условии соответствующего поведения. Народ должен видеть, что вы отличаетесь только внешностью, а разум, чувства и понятия чести у вас те же.