Марьяна Сурикова - Гимназия Царима

— Сложно? — вдруг спросил Эсташ.

Я потерла виски, заставляя себя отвлечься от прочих мыслей. Ведь прав был Арриен, на самом деле догадаться можно было уже давно, только я самой себе боялась признаться.

— Не то чтобы очень сложно… — Перед мужем меньше всего хотелось выглядеть полной неумехой, особенно в магической защите. Истинных воинов ведь обучали ей едва ли не с пеленок, а как Эсташ умел объяснять основы этого предмета, я знала лучше всех. — Просто с заклинаниями небольшая проблема. Учитель изъясняется пространно, порой столько наговорит, что сложно ухватить суть. Вот когда ты у нас преподавал, все было четко и понятно.

Смешок мужа лучше прочих слов подсказал, что я вновь забылась и припомнила события несуществовавшей давности. Иногда вот так оговаривалась, и хотя давно уже рассказала Эсташу обо всем, о чем не успела забыть, воспоминания накатывали порой неожиданно.

После первого разговора, состоявшегося еще в нашем замке, когда поведала ему о другой жизни, защитник долго молчал. Усадив к себе на колени, крепко обнимал, а потом вдруг сказал вполголоса: «Твоего прыжка я не достоин».

У меня все в груди перевернулось от этой фразы.

«Достоин! Достоин даже большего!» — возразила ему со всей горячностью, и прозвучало, пожалуй, излишне решительно, а он на это только еще крепче стиснул меня, укрыв в кольце крепких рук.

А немного позже, пару месяцев спустя, на одном из приемов я вдруг столкнулась в зале с Селестой и Доминикой, впервые познакомившись со старыми подругами в этой жизни.

Примерно в то же время я выведала у Эсташа про жриц и нашу необычную реакцию на защитников, и муж объяснил, что мы, особенные девушки, принимаем в истинных воинах абсолютно все. Поэтому и крылья влекли столь сильно, а татуировка словно манила прикоснуться. Он говорил, если человек нравится, в нем, конечно, тоже все привлекает, поэтому самым верным способом определить жрицу являлся истинный облик защитника.

— Иди сюда, — позвал в это время Эсташ, напоминая о моем уроке, — покажи, в чем вопрос.

Сложно передать, с какой радостью я подхватила книжку и приблизилась к мужу, а потом с огромным наслаждением, ощущая себя в своем праве, столкнула с его колен разомлевшую кошку. Возмущенный мяв стал ответом на мои действия, однако я уже прочно оккупировала колени супруга и притворилась, будто разобиженную вредину вовсе не замечаю. Знаю, что, не будь рядом Эсташа, зеленоглазая бестия зашипела бы и вцепилась мне в ногу. Сейчас же она предпочла принять самый несчастный вид и так жалобно мяукнула, что я всерьез решила — сердце защитника не выдержит и растает. Исподтишка наблюдая за мужем, заметила лишь, как дрогнули уголки его губ.

— Пора найти ей семью, как считаешь? — кивнул он на кошку Арриену.

— Это не проблема, — отозвался тот, посмотрев на меня с гораздо более откровенной улыбкой, а после подхватил полосатую вредину на руки и, бросив нам «до вечера», покинул гостиную.

— Что именно непонятно? — легонько коснувшись губами моей зардевшейся щеки, спросил муж.

Раскаленный воздух обжигал легкие. Стоило выйти из аэростата, как накатила дурнота. Здесь было так душно и жарко, как не под силу описать ни одной брошюре о пустынных землях Кенигхэма.

Я мигом укутала тонким шарфом голову, оставив открытыми только глаза, и вгляделась внимательней в путеводитель, в котором были отмечены основные пункты, где в пустынях проживали люди. Случайно услышанный разговор между мужем и его братом все для меня решил. Я задумала перебраться сюда, чтобы Эсташу не пришлось из-за меня бросать любимое дело и всех людей, кто от него зависел. Сейчас мне требовалось преодолеть последний отрезок пути и доехать до небольшого оазиса под названием Альберга. Желание благополучно добраться до Эсташа было загадано, а значит, ничто не могло помешать.

— То есть ты закончила курсы медсестер и решила направиться не куда-нибудь, а в пустыни? И это после Кенигхэмской гимназии, которую, судя по этим записям, ты не окончила?

— У нас возможна заочная форма обучения, главное вовремя сдавать экзамены, — отчитывалась я перед строгой женщиной в форме старшей медсестры. Она выглядела такой суровой и была столь требовательной, что возникло чувство, будто меня вот-вот отправят обратно, откуда приехала. Это притом, что в пустыни брали всех, способных справиться с волонтерской работой, а мой сертификат об окончании курсов и вовсе ценился на вес золота.