Владимир Перемолотов: Маг. Попаданец с другой стороны [СИ]

А потом обрушился грохот… Маг словно очутился в середине тучи, из которой непрерывно лупили молнии, и грохотал гром. Звук обрел плотность предмета, стал болью… Прат вскинул ладони к вискам, мимоходом удивившись, что ничто их больше не сдерживает, зажал уши и закричал, стараясь криком заглушить страх и боль. Не помогло…

Через мгновение возникло ощущение, что мир вокруг скручивается, сминается, как кусок бумаги, и — свет…

Появился свет — чистый, незамаранный, словно первый снег на вершинах гор. В одно мгновение сияние стало нестерпимым. Белое стало алым. Алые сполохи резали глаза. Боль и свет, свет и боль волнами накатывались на Прата, растворяя сознание, утаскивая его в Бессилие.

В страхе он попытался дернуться и у него получилось!

Его перевернуло, потянуло в сторону. Страх заставил задержать дыхание, словно перед прыжком в вожу… Нет, не вода там была, а что-то потверже. Голова, плечо, снова голова… Больно… Появился звук. Человека поволокло, ударяя обо что-то невидимое, но вот движение прекратилось. В последний раз Прат спиной, затылком ударился обо что-то твердое и остановился. Кажется все. Прибыл…

Вдохнув, маг впустил в себя воздух нового мира, выбранного его врагами не как место для его жизни, а как место для его смерти. Опасный мир, готовый его убить.

Глаза открылись сами собой.

В мире Бессилия имелись свои опасности — и дикие звери и дикие люди. И те и другие готовы были сожрать пришельцев, но, кроме них хватало и иных опасностей, например имелись желающие прихватить себе нового раба, так что первым делом — осмотреться и увидеть опасность. Магии в нем нет, но ведь руки-то и ноги на месте!

Прат провел рукой вокруг себя — может быть хотя бы камень или палка… Ничего.

Быстро оглядевшись по сторонам удивился.

Его выбросило не в поле и не в лес! И даже не на невольничий рынок! Он оказался в огромной пещере. Более внимательный взгляд на стену показал на ошибку. Нет, не в пещере. Стены ровные, без украшений, словно попал в барак ремесленников-каменотесов. Вдоль стен тянулись какие-то толстые веревки, протянутые по блестящим стенам и висящие там на железных крючьях.

Пока разглядывал все это, успел сообразить, что стены — не дерево и не камень — металл.

Все это было не просто необычное — чужое. Железо, толстые железные веревки и огромные, затянутые слюдой окна где-то наверху.

Как услышав первые звуки незнакомого языка, сразу понимаешь, что перед тобой человек из другой страны, так и тут. Один взгляд и все понятно. Мир Бессилия. Мир чужой и негостеприимный и в этом мире ему и предстоит теперь жить…

Прат заорал от невозможности что-либо изменить, но, заглушая его, сверху обрушились вой и треск. Он задрал голову, страшась увидеть там чудовище и не заметил, что рядом появились несколько фигур в ярко-оранжевой одежде.

Его ухватили за руку, но ему удалось вырваться. Оранжевый неслышно покатился по полу, продолжая тянуть к нему руку.

«Нет уж… — подумал Прат. — Надо бежать… Пока есть возможность — бежать!»

Но он не успел даже сообразить в какую сторону он побежит, как его снова сшибли и не давая подняться на ноги потащили волоком в сторону. Попытка отбиться ник чему не привела — его опрокинули на пол, где уже лежало несколько туземцев перекатываясь и завывая от боли.

Там Прат все-таки поднялся, но кто-то другой в такой же оранжевой одежде, подхватил его, бросил на плечо и рванулся вперед.

«Людоловы?» — подумал Прат. — «Охотники за беглыми? Или все-таки нет?»

Его тащили, а он вертел головой, выхватывая картинки нового мира. Толстые металлические веревки, металлические шкафы, блестящие яркими цветными огоньками, словно за каждым из них горела праздничная свеча…

«Мир железа? Сколько же его тут»?

Он перевел взгляд вниз. Квадраты пола, собранного из каменной плитки, показались ему приветом от своего мира.

«Не все тут так плохо…» — мелькнула мысль, но её в единый миг вышибло из головы. В блестящем боку опрокинутого на пол бака Прат уловил движение.

Сверху на него падала колонна.

Громадная, толщиной с хорошую бочку, она летела вниз задерживаясь на мгновение всякий раз, когда на её пути попадалась провисшая из конца в конец пещеры металлическая веревка. Магу даже показалось, что сквозь шум до него доносится противное «дзинь», «дзинь», «дзинь» от рвущихся металлических нитей.

Его губы сами собой пробормотали заклинание, способное остановить падающую смерть.

Если б тут была магия! Всего насколько слов, но они стоили жизни! Уже произнося первый звук, Прат ощутил, что ничего не получится. Губы шевельнули воздух, но колдовства не случилось. Не было тут волшебных сил, которыми он смог бы повелевать!