— Куда его? — тоненьким голосом спросил бывший ученик.
Пектор пожал плечами.
— Куда и всех таких, проигравших. В Бессилие.
От этого слова Прат содрогнулся.
Лайзик с опасением посмотрел на бывшего учителя. Что за мысли бродили у него в голове Прат читал «на раз»: обещать-то они все мастера, а вот получится, или не получится… Расхлебывать-то придется ему, Лайзику, а не этим… Вдруг вернется его учитель не вовремя.
— А он не может вернуться оттуда?
Во взгляде Пектора зажглась какая-то искорка.
— До сих пор этого никому не удавалось… Вряд ли удастся и ему. Есть законы, через которые не перешагнет даже самый сильный из нас, что тогда уж говорить об…
Он кивнул в сторону стола.
— И все же… Чудо…
Прат увидел, что его ненависть и в самом деле как-то дошла до предателя и тот его попросту боится! Это ощущение чужого страха успокаивающим бальзамом пролилось на истерзанное сердце.
Ничего, ничего… Посмотрим еще… Везде люди живут. И он. Он тоже… Язык выучить, а там посмотрим… Нет таких мест, откуда невозможно вернуться! Прат понимал, что врет самому себе, но эта ложь успокаивала и давала надежду. Бывают же чудеса?
— Чудес не бывает, — успокоил предателя Цансалан, словно прочитав Пратовы мысли. — Есть законы, которым повинуется все, в том числе и магия.
Он присмотрелся к столу и, поправил рисунок на нем, продолжил.
— Магия — она ведь тоже закон Природы. Если у него не окажется накопителя.
Маг дотронулся до богато изукрашенного драгоценными камнями и золотом медальона на груди.
— А его у него никак не окажется… Там такого нет ни у кого. Значит ему оттуда не вернуться. Никогда.
Цансалан засмеялся, и вдогон дребезжащему смеху за окном загрохотало, капли дождя полетели к земле, оставляя на осколках витражей мокрые дорожки. Небосвод прорезала молния, похожая на высохшее дерево. Мгновение — и дождь стеной обрушился на землю.
— И что же будет дальше?
— Плохо же тебя учил твой учитель…
Пектор все-таки ответил.
— Мы лишим его силы и он, как та капля воды, канет в Бессилие, в бездны, откуда не возвращаются. Там у магов попросту нет сил, чтоб вернуться назад, в наш мир. Там наши враги становятся обычными людьми, а этот, скорее всего, станет чьим-то рабом.
Прат все это знал, сам, бывало, отправлял туда неудачников, ставших ему поперек дороги, но никогда не примерял этот путь на себя. Он попытался зажмуриться от накатившего страха, но ничего у него не вышло — глаза не закрывались. Его тело принадлежало не ему, а врагам.
Сами собой вспыхнули свечи вокруг стола, маги одним слитным движением протянули руки и простерли над ним ладони, облитые оранжевым, словно предзакатное солнце, светом.
И все кончилось…
В жизни любой научной лаборатории хватает разных ситуаций, которые требуют присутствия в её стенах посторонних, далеких от науки, людей.
Этими посторонними могут быть сантехники, корреспонденты, проверяющие из Налогового Департамента, конгрессмены, да мало ли кто еще, но в этот раз это были ни те, ни другие и ни третьи. Слава Богу, в эти помещения таким визитерам доступ перекрывали военные.
Профессор Бахтар смотрел на людей в масках, что бегали внизу и с внутренней радостью думал о том, что слава всем законам физики, что это не гангстеры, а всего лишь санитарная инспекция, борцы с крысами и мышами. Согласитесь, что в физической лаборатории, занимающейся фундаментальнейшими вопросами строения материи нет места ни крысам, ни мышам.
А эти твари, ну мыши, считали иначе.
Не далее, как три дня назад одна из них чуть не сорвала ключевой эксперимент, перегрызя освинцованный кабель. Хорошо, что это вовремя успели заметить и отменить старт.
«Наука, наука… — подумал профессор. — Что бы мы без неё делали? Без химии, без физики…»
Настроение его было несколько самодовольным. Честно говоря, Наука, та самая, что с большой буквы, кормила не только Человечество, но и его самого… Иногда он честно удивлялся, как это ему удалось так хорошо устроиться — он получал деньги за то, что и сам с удовольствием делал бы бесплатно — удовлетворял собственное же любопытство! Хотя в такое время, когда на выигрыш в гонке двух систем бросались колоссальные средства, это было не удивительно. Почти наверняка где-нибудь в России сейчас стоял свой профессор и также смотрел на приборы. Разница была, возможно, только в том, что тамошний профессор наверняка был коммунистом, а он сам оставался вне политики… Президенты приходят и уходят, а Физика остается!
Читать дальше