Виктор Уманский - Час ноль

Справа от Лёни оказался Андрей. Нос его был сломан ударом приклада и распухал, но Андрей не обращал внимания: он глядел прямо перед собой. Лёня чуть повернулся влево. Он никогда не видел Фёдора в таком ужасе. Лицо, раньше бледное, теперь пожелтело. Глаза выкатились, а тело била мелкая дрожь.

Подполковник Савченко — а это был именно он — присел на корточки, всматриваясь в лицо Андрея. Ещё бы: Кольцов! Такая фигура. Савченко знал: в ближайший час он казнит Кольцова, а уже утром будет участвовать в разгроме штаба мятежников, расположение которого выдадут его дружки. Недолго осталось ходить в подполковниках! Он встал.

— Сопли разводить не будем. Двое из вас трупы — ну что поделать! Дети, браты, сваты и прочие… кхм… сочувствующие… отправятся в исправительный. А воспитательные работы там с ними проведут!.. Уж не сомневайтесь. А вот одному повезёт! Ага. Он расскажет, где штаб.

Савченко вытащил пистолет. Лёня задрожал.

— Желающих нет? Тогда ты, — он ткнул пальцем в Фёдора.

— Лицемерная мразь, — процедил Андрей. — Нравится убивать своих и подлизывать за подачку, трусливая ты сука? Думаешь, тебя самого не отправят подыхать?.. — он сплюнул на пол перед собой.

— Опа! Доброволец.

Звук был сухой и короткий, будто сломали палку, а пистолет Савченко дёрнулся, выплёвывая пулю. Та разорвала кожу на животе Андрея, прогрызла печень, задела ребро, оставив трещину, и вышла из спины.

Андрей не закричал: охнул.

— Сука…

Не зря они так долго охотились за Кольцовым. Савченко толкнул его сапогом в грудь, и Андрей привалился спиной к стене. Следующая пуля вошла в голову. Даже несмотря на звон в ушах, Лёне показалось, что он различил хруст, с которым разлетелся затылок. В следующую секунду он закашлялся: рвотные позывы сотрясли его тело.

— Итак, с добровольцем покончено, — смерть Кольцова должна была произвести нужное впечатление на оставшихся. — Теперь вернёмся к тебе, — Савченко вновь показал на Фёдора.

— Не надо… — прошептал Лёня.

— Ты что-то хочешь сказать?

— Не надо, — он поднял глаза. — Я расскажу. Пожалуйста.

— Лёня! — закричал Фёдор. — А ну, слышь!.. Я тебя сам грохну!

— Молчать! — рявкнул один из солдат.

— Я все расскажу! — завопил Лёня. — В стене тайник! Слева от двери! Сорок сантиметров от пола! Я покажу, где штаб! Пожалуйста!..

Он в исступлении пополз к Савченко на коленях, но солдат отпихнул его ногой. Другой постучал по стене и вскрыл тайник ножом. Внутри было всё: взрывчатка, рация, туго свёрнутая форма военной полиции.

— Неплохо, — Савченко с трудом сдерживал улыбку: ужимки пленников всегда доставляли ему удовольствие, но сегодня — почему-то особенно. День, что ли, удачный? — Молодца́! Даже так. Но вот выживет только один — ага… Я ж говорил?.. Тот, кто расскажет, где штаб.

— Я покажу вам! Пожалуйста! Я не хотел, я с ними случайно, я… Я вёл наблюдение! Товарищ подполковник, разрешите доложить, я подозреваю соседей в ненадёжности… в попытке свержения власти!.. Я не хотел участвовать, я должен предотвратить…

Он продолжал бормотать и взвизгивать. Фёдор выглядел так, будто уже умер: его лицо осунулось, скулы впали, и лишь глаза по-прежнему болезненно таращились. Внезапно он гаркнул: «Убью!» и попытался вцепиться зубами в шею Лёни. Тот отпрянул, и Фёдор повалился лицом вперёд. Один из солдат схватил его за шиворот и снова вздёрнул на колени, заехав кулаком в лицо.

— Ты предатель! — заверещал Лёня. — Предатель Вождя и народа! Я тебя и знать не хочу — пусть… органы разбираются!..

Солдат, оттаскивавший Фёдора, отступил на шаг и поднял автомат.

— Отста-а-авить, отставить, — протянул Савченко. — Что ж, инициативу нужно поощрять. Говоришь, ты хотел сдать нам своих друзей?

— Они мне не друзья, товарищ подполковник!

— Ладно. Снимите с него наручники и поднимите!

Один из солдат присел рядом с Лёней. Плечи больно вывернулись, когда его вздёргивали на ноги за локти.

— Назовись!

— Леонид Савельев, рабочий третьей категории! — Лёня вытянулся.

— Ну что, рабочий Савельев. Стоит мне тебя пощадить?

— Так точно.

— А его? — Савченко указал подбородком на Фёдора.

Секунду Лёня молчал.

— Не могу знать, товарищ подполковник…

— Ага-ага, — Савченко выщелкнул магазин из своего автоматического пистолета. В стволе оставался один патрон — достаточно. — Всем отойти! — скомандовал он. — Докажешь свою верность?

Савченко внимательно вгляделся глаза Лёни. Теперь он уже едва сдерживался, чтобы не расхохотаться: так забавлял его спектакль, составлявший теперь для этого человечка смысл жизни. Точнее, её остатка.